— Привет, Дэмион. Как дела? — я одариваю его лучшей улыбкой величайшей тетушки в мире.
Дэмион прячет голову на груди матери.
— Я справлюсь, — Мел пытается опустить Дэмиона, но он так яростно цепляется за нее, что она сдается. Она все еще пытается взять управление на кухне на себя свободной рукой. Я прогоняю ее и упаковываю пастицио в единственный чистый контейнер, который могу найти, убирая его в холодильник.
— Ты только что приготовила ужин на завтра. Теперь садись и давай есть. Я помою посуду.
Моя сестра плюхается обратно в кресло, мой племянник все еще прилип к ней, и благодарно улыбается мне.
— Ты можешь оставаться, сколько захочешь, если помоешь посуду и принесешь ужин.
Укол вины заставляет меня поежиться. Мы действительно слишком долго не разговаривали. Неважно, что я пыталась звонить. Я могла бы попытаться еще. У нее двое детей младше шести лет, и ее бывший только что бросил ее.
— Договорились, — говорю я, накладывая чау-мейн ложкой. — Эй, Дэмион, ты любишь яичные рулеты? У меня есть очень большая коробка, но тебе придется побороться со мной за них. Я люблю их!
— Прибереги немного для меняяяяя! — Эльза влетает на кухню и оказывается на своем стуле в рекордно короткое время. Она выкладывает на тарелку семь яичных рулетов. Мел тихо берет четыре и кладет их обратно в коробку. Эльза хмуро смотрит на нее. Мел хмурится в ответ. Это так отчетливо напоминает мне о том, как мы двое в детстве смотрели друг на друга через стол, что у меня снова сжимается горло, и я вынуждена отвести взгляд.
Я прочищаю горло.
— Итак, ты никогда не догадаешься, что произошло».
Мел кормит Дэмиона ложкой жареного риса, а я наливаю в чашку для салата сан чой бао.
— Что случилось, Калли?
— Они выгнали меня из моей квартиры. Очевидно, она непригодна для человеческого жилья или что-то в этом роде. Сказали, что должны прислать санитарного инспектора.
Мел замирает, поднеся ко рту большой кусок, и Дэмион хватает ее за запястье и вместо этого двигает еду к своему рту.
— Они что? Они не могут этого сделать!
Я пожимаю плечами.
— Это то, что я пыталась сказать Жилищному Управлению. Но, очевидно, они могут и они сделали.
Мэл бормочет что-то вроде «Это чушь собачья!»
Я фыркаю.
— Ага. Я даже не смогла зайти, чтобы забрать вещи. Они сказали, что я должна подождать до завтра, когда приедет инспектор, и он будет присматривать за мной на случай, если здание рухнет или что-то в этом роде.
Мел качает головой.
— Смешно. Хотя это место — адская дыра. Я рада, что кто-то наконец это заметил.
— Да, но я бы хотела, чтобы они сделали это после того, как я съеду. Не похоже, что я могу позволить себе нанять адвоката прямо сейчас, чтобы разобраться с этим.
Мел кивает.
Некоторое время мы едим в дружеской тишине. Дети доедают яичные рулетики и жареный рис и бегут обратно в гостиную смотреть еще одну серию «Блуи».
Мел ставит локти на стол и подпирает подбородок руками.
— Рада тебя видеть. Извини, что некоторое время не отвечала на твои звонки.
— Эй, все в порядке. Я все равно звонила не так уж часто, — я отметаю ее слова взмахом руки, но она продолжает.
— Нет. Это не так. Просто я не готова была говорить, а без Джеймса было так сложно. Я просто не знаю, смогу ли я справиться с этим сама.
Я тянусь через стол, чтобы взять ее за руку.
— О, Мел, прости. Ты делаешь это не одна. Ты не обязана. Я должен была прийти раньше, чтобы убедиться, что с тобой все в порядке. Прости, что я ждала, пока мне что-нибудь понадобится.
Она сжимает мою руку.
— Я знаю, что это не так. Эй, послушай. Я собираюсь уложить детей спать, а потом у меня в шкафу есть бутылка текилы, и нам нужно как-то наверстать упущенное.
— Звучит как план.
Мы достигли стадии хихиканья, когда Мел наклоняется через стол, чтобы налить мне еще одну порцию, и спрашивает:
— Так ты с кем-нибудь встречалась? Ты должна рассказать мне о своей пикантной личной жизни, поскольку у меня ее нет.
Я замираю. Ухмылка сползает с моего лица, и я верчу в руках рюмку текилы.
— Хэй, извини. Тебе не обязательно говорить об этом, если ты не хочешь. Я понимаю, поверь мне.