Что его останавливает?
— Это будет проблемой.
О боже. Он передумал. Я слишком толстая. Он заметил, как у меня выпирает живот, и решил, что не может этого сделать. Я как раз собираюсь снять повязку с глаз и сесть, когда чья-то рука сжимает мое запястье. Я ахаю.
— Мне нужно, чтобы ты была связана. Я не потерплю, чтобы что-либо ограничивало мой доступ к твоему идеальному телу и твоей пизде, пока я пирую.
О!
Мне приходится сдержать стон, когда до меня доходит смысл его слов. Это противоречие, и это заставляет меня ерзать, но в то же время это чертовски горячо.
— О’кей, — я киваю, задаваясь вопросом, смотрит ли он вообще. Матрас сдвигается, и я лежу, дрожа, ожидая, что он сделает дальше. Ждать осталось недолго.
Нежное прикосновение кончиков пальцев к моей руке предупреждает меня о присутствии Рина рядом. Это прикосновение удивительно нежное, несмотря на то, как он рычал на меня раньше. Он проводит ладонью вверх по моей руке и сжимает запястье. Однако, когда он заговаривает, его голос грубый и властный.
— Руки за голову.
Я повинуюсь. Лишь крошечный укол страха омрачает покалывающее возбуждение, нарастающее внизу моего живота. Да, хорошо. От страха становится еще жарче. Этот парень собирается связать меня, и он может сделать со мной все, что угодно. Я должна быть больше напугана. Это должно казаться неправильным. Все, о чем я на самом деле думаю, это как прохладный воздух комнаты ощущается на моих горячих, полных нижних губках. Они уже опухшие и влажные, хотя все, что он сделал, это понюхал меня.
Он медленно связывает мне запястья. Как будто для него это часть удовольствия. Я не вижу его лица, но пока он работает, я слышу низкий гул из глубины его груди.
Веревки гладкие и достаточно тугие, чтобы почувствовать, если я потяну за них. Однако, когда я расслабляюсь, они достаточно свободны, чтобы мне было удобно. Палец Рина скользит под узел, пробуя его. Он ворчит.
— Так-то лучше.
Матрас снова прогибается. Если у меня и оставались какие-то сомнения в том, что ему нравится мое тело, сомнения рассеиваются, когда он со стоном проводит руками вверх и вниз по моим бедрам.
— Такая красивая. Ни один дюйм этого не должен быть скрыт.
Он говорит о том, что я не сняла лифчик? Это кажется глупым теперь, когда очевидно, насколько ему нравится смотреть на меня всю целиком. Однако, когда у меня связаны руки, с этим ничего не поделаешь.
Я чувствую, как его теплые руки возвращаются на мои бедра. Я дрожу. Вот и все. Он собирается попробовать меня на вкус. Я не уверена, что когда-либо раньше испытывала такое сильное предвкушение какого-либо сексуального прикосновения.
Когда его скользкий язык медленно обводит внешние губки моей киски, я почти сразу кончаю. Моя спина выгибается, и я задыхаюсь от невероятной интенсивности ощущений от такого простого прикосновения.
На что это будет похоже, когда он доберется до моего клитора?
Он не заставляет меня долго гадать.
Его язык погружается прямо в меня, и он проводит им вверх по моему центру, прямо над чувствительным бутоном. Я вскрикиваю, натягивая ремни и содрогаясь от силы ощущений.
Рин хихикает, уткнувшись в мои складочки.
— Я знал, что ты будешь потрясающей на вкус, — он делает еще один долгий, медленный облизывающий жест и стонет. — Но ничто не подготовило меня к абсолютному совершенству твоего вкуса.
Его руки подхватывают меня под задницу и крепко сжимают.
— Возможно, мне придется пересмотреть наш контракт. Одного раза в неделю никогда не будет достаточно.
После этого он больше не говорит. Тот широкий рот, который я помню по нашему первому разговору, смыкается на моей киске, и он поглощает меня с таким энтузиазмом, что я едва могу разобрать, что он делает. Все, что я знаю, это то, что он лижет и сосет меня, и я начинаю думать, что он осушит меня досуха. К счастью, мое тело делает все возможное, чтобы этого никогда не случилось. Каждый раз, когда его рот отрывается от меня, влажный чмокающий звук сопровождает это движение. Каждый раз, когда его твердый язык скользит по моим половым губам, я слышу, насколько я влажная.
Я никогда не была в ситуации, когда любовник хотел доставить мне удовольствие, не ожидая взаимности. Даже не позволяя мне прикоснуться к нему или посмотреть на него.