— И все? Я думал ты поспишь до вечера, — он улыбнулся, покачивая на руках малыша. — Тогда я пойду, скорее закончу дела, — альфа поцеловал обоих в щеки, а омегу еще в губы и вышел, уходя из дома в темном плаще.
Герберт собирался поспать ночью, поэтому принял такое решение — привести себя в порядок. Он сидел с малышом, точнее бегал за ним, пока Хаку ползал по поместью, ломая торшеры, свои же игрушки, расчески — все, что попадалось на пути. И Герберт этому был не в силах помешать. Да никто, в принципе, не мог помешать наследнику семьи Лоунсонсов играть в особняке.
В доме внезапно жутко стихло. Ни звука убирающихся омег, ни звона тарелок, доносящихся с кухни. Полная тишина.
Хаку радостно полз к углу коридора, но вдруг из-за него вышел Грег, широко улыбаясь, и поднял малыша на руки.
— А кто это тут у нас?
Герберт распахнул янтарные глаза и застыл, глядя на Грега. Этот мужчина держал на руках драгоценное сокровище Джека и Герберта — малыша Хаку, который тут же расплакался на руках у альфы, чувствуя от него опасность.
— Грег…
— Ну-ну, малыш, не плачь. Я не обижу… наверное, — альфа злобно усмехнулся, сверкнув красными глазами, а когти на руке опасно порхали у горла малыша. — Герберт, пошли с нами, по-хорошему, — он улыбнулся, развернувшись, и пошел в сторону выхода.
Герберт покачнулся и оперся о дверь, сдерживая слезы. Страх захлестнул с головой — если с ребенком что-то случится, он сойдёт с ума. Герберт был готов увидеть любую смерть, но не смерть его малыша. На негнущихся ногах он пошел за Грегом, учащенно дыша. Омега был очень бледным, напуганным, дрожащим.
Довольный, как кот, Грег не спеша шел по коридору, а потом схватил омегу за руку, грубо и больно.
— Не плетись сзади, — рыкнул он и быстро повел омегу за собой.
По пути Герберт видел трупы охранников и всей прислуги, что безобразно лежали на дорогом полу, который был залит кровью. Все поместье, казалось, утонуло в крови, которую наврядли когда-нибудь отмоют. Герберт осматривал тела людей, которые стали ему близки за такое долгое время прибывания в поместье. Омеге стало плохо, его начало тошнить.
Вскоре альфа закинул омегу в машину и сел следом, держа Хаку на руках.
— Езжай, — приказал он водителю.
Юноша тихо сидел в машине, стараясь не дышать. Его немного трясло, ведь страх сковал все тело, делая его совершенно беспомощным и слабым.
«Что с нами будет? Джек, где ты, боже?» — думал Герберт, боясь потерять все.
Грег ехал молча, а потом, когда они приехали к его дому, затолкнул омегу в большую комнату. Он улыбнулся, не отпуская Хаку.
— Что-то твой муж тебя не спешит спасать. А-а-а-а, наверное, он снова по делам ушел? А ты хоть задумывался, насколько страшны его дела? — после провоцирующего вопроса, он усмехнулся.
Герберт перевел взгляд на Грега с ребенком на руках.
— Где… где мой муж? — спросил он дрожащим голосом, сжимая пальцами свои джинсы, ощущая, что здесь жутко холодно.
— Я не знаю. И ты не знаешь. Только он сам знает. Что это за муж, который не делится с омегой своими делами? — альфа противно улыбнулся, обнажая клыки. — А знаешь ли ты, что он заключил сделку с демоном, и продал ему свое сердце, а? — увидев реакцию омеги, он замолчал, прикрыв рот рукой. — Ой… кажется, я сболтнул лишнего, — мужчина сделал невинное лицо.
Герберт нервно сглотнул, когда услышал его слова.
— Ч-что? Он продал душу демону? К-как? Что? Ох, н-нет, как же, — омега вновь покачнулся от шока и оперся рукой о стену, хлопая глазами.
— Не душу, малышка. А сердце. Это куда сложнее, — альфа подмигнул, подойдя к нему и грубо приобнял за талию одной рукой. — О да-а, вот такой вот он «идеальный». Вся эта власть, магия… Все это — демон, что дает это ему, а он в ответ платит ему кровью… — наклонился к его ушку, — детской кровью. Твой муж убивает детей, превращая их в корм для сильнейшего демона, который когда-нибудь уничтожит все хорошее на этой проклятой планете!
Герберт распахнул глаза, слушая Грега и не отталкивая его — ведь было страшно рыпаться в такой ситуации.
— Нг, отпустите, — попросил омега, учащенно дыша. Он не мог поверить во все это, к тому же подобное очень пугало.
— Не отпущу. Я голоден, — он улыбнулся и вдохнул его запах. — М-м… персик, — после этих слов альфа тут же больно впился зубами в его шею, начиная жадно пить его кровь, прикрыв глаза.
Герберт тихо пискнул и просто застыл, позволяя пить кровь, ведь не позволить он не мог. Грег пил много, ведь прокусил довольно глубоко, поэтому кровь хлестала ему в рот. Герберт быстро слабел, но благодаря огромной дозе адреналина в теле кое-как держался.
Вскоре альфа отстранился и оттолкнул ослабевшего омегу на диван, вытирая рот, и посмотрел на альфочку в руках.
— Я хочу лишить его того, что так дорого ему. Ведь он лишил меня власти, — проговорил альфа холодно, а потом посмотрел на омегу, пугая его. Во взгляде Грега не осталось ничего человечного. Он был монстром.
Герберт держался рукой за шею, из которой слабо вытекала кровь. На глазах застыли слезы, которые так и не скатились с глаз.
— Грег, п-пожалуйста, не надо, — тихо попросил обессиленный омега, а слезы все же скатились по щекам. Омега был в отчаянии.
— Не надо? Почему? Потому что ты так желал этого ребенка? Потому что Джек его желал больше жизни?! — закричал альфа истошным воплем. — А как я желал ту силу и мощь?! Но Джек отобрал ее у меня! Он всегда, с самого детства отбирал у меня все, чего я желал! Представлялся другом, а сам… Гх, — вампир подставил когти к горлу ребенка.
Герберт пал пред альфой на колени, касаясь пальцами его штанов. Слезы текли по щекам, ему было жутко страшно за сына, за себя, даже за Джека, по вине которого это все происходит.
— Умоляю… я сделаю все, что угодно, только пощади его, н-не трогай… Я сделаю все, прошу.
— Все? — он задумался, глядя на омегу на коленях, и усмехнулся, облизнув губы. Он передал альфочку охраннику и зарылся в мягкие волосы омеги, сжав до боли, зная, что тот еще и слаб. — А если я изнасилую тебя?
Герберт опустил взгляд вниз, в пол.
— Грег, только не трогай сына, — попросил он, даже не моля альфу о том, чтобы он не убил его случайно во время секса, который точно должен быть болезненным, неприятным, противным. Он был уверен, что ему не понравится. Был уверен, что только Джек может сделать ему приятно. Потому что только Джек был его единственным альфой.
— Хм, я подумаю. Если ты будешь послушным, — альфа с легкостью швырнул омегу на диван, ведь был невероятно силен, являясь довольно древним вампиром. Это Джек не применял силы на омеге, которого любил, а Грег с ним не церемонился. — Раздевайся, — он медленно стал подходить к Герберту, снимая с себя пиджак.
Герберт дрожащими руками стал стягивать с себя джинсы, футболку. Старался сделать все быстро, потому что любое промедление могло стоить жизни сыну. Герберт не думал об измене Джеку — он думал только о том, как оставить ребенка в живых, потянуть время. Юноша положил трусы рядом со своей одеждой. Он смог привести тело в хорошую форму благодаря ежедневным тренировкам, правильному питанию. Омега хотел поскорее вернуться в форму, дабы заняться сексом с Джеком, но времени не было, а сейчас его впервые после беременности возьмет не Джек, а другой альфа.
— О да-а-а, мм, такое тело пропадает, — мужчина усмехнулся и шлепнул его по заднице, сжав его ягодицу и грубо прижал к себе, облизнувшись. — Такой резвый, сам небось хочешь, — он куснул его ушко до крови.
Герберт тихо ахнул от укуса и ничего не ответил. По телу бегали мурашки, заставляя омегу сильно дрожать. В комнате было холодно, отчего дрожь только усиливалась. Но он все равно был теплее Грега. Блондин не думал об унижении или о чем-то подобном, ведь инстинкты самосохранения давали верх. Парень думал, что это конец. Горячие слезы снова потекли по щекам. Они приводили Герберта в чувство, но это ненадолго. Ему казалось, что он сейчас потеряет сознание. А этого нельзя было допустить, ведь Грег мог сделать все, что угодно с Хаку. Кусая губы, Герберт старался чувствовать как можно больше различных ощущений, дабы точно не потерять сознания из-за анемии.