Я смотрю вниз и вижу, как конденсат капает с моего нетронутого бокала с шампанским… а рядом с ним лежит ключ-карта от номера, которую Жан Филипп предоставил мне для сегодняшнего вечера.
Ох, чёрт, нет. Тольконеэто.
Молча, я встречаю тёмный взгляд Форджа, не показывая удивления. Он даже не пытается скрыть в нём голод. Нет сомнений в том, чего он хочет.
Меня.
— Вы же не серьёзно, — говорю я, но мы оба знаем, что это пустая трата времени. Фордж, вероятно, никогда не шутил за всю свою жизнь. А теперь он хочет поставить деньги на ключ от моего номера и заставить меня бросить его в банк?
— Ты чёртов ублюдок, — говорит Бастиен с ненавистью, практически сжигающей его слова.
Внимание Форджа падает на Бастиена. Триумф в его взгляде говорит мне, какова всю ночь была его цель. Уничтожение Бастиена любыми способами. В том числе лишить его того, что он хочет в этой комнате больше, чем денег — меня.
—Я не шлюха, — я выдавливаю слова сквозь сжатые зубы.
Взгляд Форджа переключается на меня.
—Шлюхи не получают миллионы за ночь со мной.
Озноб проходит по моему позвоночнику, и он не имеет ничего общего с кондиционированием воздуха, работающим на полную мощность. Нет, он возник из-за всего, что связано с моим слишком ярким воображением, создающим образы ночи с неукротимым Джерико Форджем. Как он снимает это платье с моего тела. Сжимаетмоиволосы. Целуетменя. Раздвигает мои ноги. Двигается надо мной, а я вонзаю ногти в его плечи.
Мои соски твердеют, и я закрываю глаза. Не помогает. Картинка, как фильм, проигрывается у меня в голове.
Когда он вошёл в комнату, я знала, что он опасен во всех отношениях. И я не ошиблась. Всё в Джерико Фордже кричит мне о том, что надо срочно бежать в другом направлении.
Он не должен был так влиять на меня. Но невозможно спорить с правдой.
Я открываю глаза и пристально смотрю на мужчину, прежде чем сделать единственный реальный выбор, который у меня есть. Я поднимаю руку от края стола, и, словно я двигаюсь сквозь зыбучие пески, мои пальцы зависают над ключом-картой.
Если я сделаю это, пути назад не будет.
Я должна выиграть.
Мне не нужно смотреть на свои карты, чтобы увидеть фулл-хаус, который я держу. Я не блефовала.
Я выиграю.
Глава 5
Фордж
Как только её накрашенный розовым лаком ноготок дотронулся до ключа-карточки, по моим венам пробежал какой-то первобытный заряд.
Победа. Нужда. Обладание.
Ябеззастенчивыйкорыстныймужчина. Если бы Индия Баптист не попалась мне на глаза, я бы никогда не узнал, что хочу её. Но она это сделала, и теперь она станет моей.
Я уже чувствую её гладкую кожу под кончиками своих пальцев. Пробую вкус соли от морского воздуха, когда мой язык прослеживает бьющийся пульс на её шее. Слышу, как её голос прерывается, когда она молит меня о большем...
Используя каждый кусочек своего самоконтроля, я выбрасываю эти мысли из головы.
Когда она двигает карточку в центр стола, я смотрю на подсказки с её стороны.
— Отлично. Я называю.
Ничего не замечаю.
Она не блефует.
Трое из нас переворачивают наши карты.
Де Вир давится, наклоняясь вперед. Его челюсть сильно сжимается.
— Да ну нахрен, — тихо говорит Круз.
Русскийпосмеивается.
Но мне плевать на них. Я жду её реакции. Это единственное, что сейчас имеет значение.
Из губ Индии вырывается потрясённый выдох.
—Нет. Нет, этого не может быть.
Я поднимаюсь из-за стола, где мой стрит-флеш сокрушает фулл-хаус Индии.
Я выиграл.
Она моя.
— Жан Филипп, собери мои фишки. У меня есть более важные вещи, о которых нужно побеспокоиться до конца вечера.
Я забираю ключ-карточку из центра стола, шагаю к двери и затем протягиваю руку.
— Мисс Баптист. После вас.
Глава 6
Индия
Япроиграла.
Я проиграла.
Я проиграла.
Осознание пронизывает меня, когда я смотрю на рукав пиджака Джерико Форджа и его загорелую руку. Мой рот становится таким же сухим, как Сахара. Колени дрожат, когда я поднимаюсь со своего места.
Я поспорила с собой и проиграла.
Я делала миллион безрассудных поступков в своей жизни. Бейсджампинг в Италии. Прыжки с парашютом в Дубае. Тайно пробиралась на королевскую свадьбу, просто чтобы доказать, что могу.
Но никогда не делала чего-то столь же безрассудного, как это.
Я знаю себе цену. И теперь я предоставила себя человеку, который заставил меня сделать на себя ставку, потому что он знает, что Бастиен хочет меня.
Я качаю головой. Как только Фордж вошёл в комнату, я стала не игроком, а пешкой за покерным столом. Вокруг меня одна неприязнь, которая ко мне не имеет никакого отношения.
Я хочу сказать им обоим отвалить и сбежать отсюда. Но я не могу.
Я проиграла и никогда не отказывалась от пари. Отказаться выплатить долг Джерико Форджу — значит поцеловать всю мою карьеру на прощание. Никто никогда не позволил бы мне снова участвовать в игре.
«Одна ночь. Это только одна ночь», — напоминаю я себе. — «Конечно, я могу это пережить».
Но моя репутация может и нет. Если обэтомузнают…
Кто вообще мог серьёзно относиться к игре в покер с девушкой, которая поставила на себя и проиграла?