Она осмотрела меня, особо, останавливаясь, на красной блузке.
«Хорошо, ну я имею в виду, разве вы не прелестны? Мистер Джуд, сказал, что вам идет этот цвет, и я понимаю, что он был прав.
— Спасибо — я села за стол, немного покраснев, и взяла ложку, которая лежала возле прекрасно пахнущей тарелки с супом, — это все мне?
Рози кивнула.
— Поймите, вы истощены и не говорите, что это не так. Я думаю, что у вас и мистера Джуда вчера была ужасная ночь.
— Не стоило, — сказала я, и принялась за суп. Это было восхитительно-совершенный сливочный вкус. В течение нескольких минут я полностью была поглощена едой, но когда я закончила, то поблагодарила Рози за ее кулинарные таланты.
— Это удовольствие, готовить для вас, мисс Лус, — серьезно сказала она, — я надеюсь, что теперь буду делать это часто. Вы же вернулись к мистеру Джуду?
— Я … я так не думаю, — я посмотрела вниз на полупустую тарелку, чувствуя, как аппетит резко пропал, — у нас, кажется, есть некоторые … разногласия.
— Что? То, что он вампир, а вы оборотень? Или то, что он белый, а ты латинка?
— Нет, вы что.
Я съела ложку супа, даже притом, что не хотела.
— Я … мне трудно все объяснить.
— Мистер Джуд говорил, что вы чувствуете себя обманутой, из-за того, что он не рассказал вам всего сразу. Я думаю, что он поступил так только из-за того, что боялся отпугнуть вас, — мягко сказала Рози.
Я бесцельно водила ложкой в тарелке с супом.
— Что вы знаете? Что он говорил?
— Никаких деталей, если вы переживаете из-за этого, мисси, — она не говорила едко, — но он одинок, и иногда нуждается в том, чтобы поговорить с кем-то. Кроме того мы достаточно близки после того, что он сделал для меня и моего семейства
— Что он сделал? — спросила я из любопытства. Я помнила, что-то неопределенное, что-то связанное с правосудием, которого никто больше не мог свершить, но я понятия не имела о чем шла речь.
Рози вздохнула.
— Ладно, это длинная история, и очень грустная, но я думаю, вы должны ее знать, как я влезла в дела своей стаи и мистера Джуда. У меня есть внучка, примерно вашего возраста, может немного моложе. Она очень независимая девочка и хотела жить самостоятельно. Вы знаете, выйти в мир и делать все, что захочется, а не найти себе альфу, сидеть дома и рожать детей.
— Очень храбрый поступок, — сказала я спокойно, — я знаю это из личного опыта, это достаточно трудно.
Роза кивнула.
— Да, в свое время это было не слыхано. Но на сегодняшний день это уже не новость. Ее родители не одобрили это конечно, но я сказала ей идти и немного развлечься. Но тогда… — её лицо стало мрачным, — тогда в стае появился новый вожак, а он был не очень приятным человеком. Ты понимаешь, о чем я?
— Да, любой альфа малоприятный человек, по крайней мере, которых я встречала, — сказала я, съедая ложку супа, — у многих уровень тестостерона намного больше, чем мозгов.
— Именно, только увеличьте вашу мысль, и вы представите себе этого клоуна, — Рози звучала сердито, — но так или иначе, каждый, кто находился на его территории, должен был показать ему, как его уважают. Моя внучка не хотела идти, но ее родители заставили, должно быть, они думали, что ему нужна его девственность, и затем все закончится.
Я с трудом сглотнула, и думала о церемонии становления вожака, которую вынесла я.
— И как… что случилось?
— Скажем так, все пошло не по плану. Новый вожак взял силой Белинду — это моя внучка. Затем приказал ей выйти замуж за него и бросить все. Конечно, она отказалась — у нее уже был свой бизнес, который она потихоньку поднимала, и не хотела бросать его.
— Я так думаю, что ему было все равно, что она ему ответила, — сухо сказала я.
Рози кивнула.
— Вы угадали, дитя. Он послал альфу, чтобы сжечь ее магазин и похитить ее. Тогда он запер ее в своем доме и держал ее привязанной, как преступницу! Я даже не буду говорить вам, что он с ней вытворял.
Я была расстроена, наблюдая, как меняется лицо Рози. Это было ярким примером злоупотребления власти вожака стаи, он имел слишком много власти и слишком мало законов ограничивали его. Действительно, все это походило на феодализм в средневековье. Вожак это король, альфы — рыцари, а все остальные рабы. А женщины всего лишь собственность, и вожак мог делать все, что ему захочется.
— Так или иначе, — продолжала Рози, прерывая мои мысли, — он держал ее три месяца и не давал ей уходить. Она звонила мне два или три раза, кричала и плакала. Но никто не мог ей помочь, все боялись проклятого вожака.
Она вздохнула и провела рукой по морщинистому лицу.