– Что-нибудь слышно о бастарде? – вдруг спросил император, впрочем, без особой надежды, а скорее чтобы отвлечься от гнетущих дум о назревающей угрозе.
Вилмор покачал головой. Он перевернул всю империю в поисках беглецов, но они как растворились – ни малейшего намека на то, где спрятались.
Зигрид усмехнулся, и в его взгляде промелькнуло невольное восхищение.
– Джентес ловко всех обвел вокруг пальца, – обронил он, поглаживая короткую бородку. – Удивительно, как из беспутного кутилы и пьяницы мог получиться такой умелый и расчетливый воин.
– Ты как будто перестал на него сердиться, – с осторожностью заметил Иксли.
– Нет, конечно. Он лишил меня последней надежды обрести наследника престола и окончательно укрепить отношения с Дезертскими ханствами. Такое не прощается. Но я не могу не восхищаться им. В свое время я так и не смог поступиться долгом ради любимой женщины, и вот чем это обернулось. Единственная дочь знать меня не желает, а ведь могла бы жить в праздности и роскоши.
– Это не для Сонар, – пробормотал под нос Вилмор, припомнив, как Беатрис отказалась от денег и вытребовала для себя освобождение от заключения контрактов.
Однако Зигрид его услышал и помрачнел.
– Нелегко признавать свои ошибки, но иногда этого не избежать. Я жалею, что не узнал дочь лучше, прежде чем навязывать ей свою волю.
Дверь в кабинет без стука распахнулась, и в комнату вошел Эдман, а за ним – Беатрис.
– Вам еще представится такая возможность, ваше величество, – с легким поклоном сказал Джентес.
Он помог Бетти устроиться на диване, сел подле нее и взял за руку.
– Как вы здесь оказались?! – в изумлении вскричал император.
– Что происходит? – вскочил Иксли на ноги. – Охрана!
– Доброго дня, господа, – как ни в чем не бывало продолжил Эдман. – Не трудитесь, стражи нейтрализованы нашими людьми. Простите, что мы нарушили ваше уединение, но Беатрис хочет кое-что обсудить со своим отцом.
Бетти неуловимо улыбнулась уголками губ, взирая на обескураженные лица императора и главы департамента, и произнесла:
– Прежде всего, ваше величество, я ставлю вас в известность, что мы с максисом Дженетесом сочетались законным браком, и ваши матримониальные планы в отношении меня более невозможны.
Поразительная наглость и самодовольство явившейся пары пробудили жгучую ярость в душе Зигрида, и он процедил:
– Отчего же? Я немедленно прикажу убить твоего новоиспеченного супруга, а тобой на этот раз займутся более основательно.
Серые глаза Беатрис подернулись печалью и разочарованием, но Эдман погладил ее ладонь, и ей тут же стало легче.
– Не выйдет, ваше величество, – покачала она головой. – Во-первых, кого бы вы ни вызвали сюда, за дверями стоят те, кто никого не пропустят внутрь, пока мы здесь. Во-вторых, Эдман и я крепко связаны нерушимой энергетической связью, и ребенка я смогу зачать исключительно от него. А в-третьих, наш брак освящен самими богами, и другого мужа у меня уже не будет.
Эдман и Бетти соединили ладони, устремили ману навстречу друг другу, и тут же на их висках проступили сверкающие серебристые брачные узоры.
– Это невозможно, – прошептал Зигрид, не веря глазам.
– Не может быть! – воскликнул Вилмор, запустив правую руку в темные волосы. – Я о таком только в древних фолиантах читал. Думал, это выдумки выживших из ума магов.
– Не надейтесь, что я смирюсь с этим браком, – отрезал Зигрид и сложил руки на груди. – Вы никогда не получите моего благословения. А как только у вас родится ребенок, я сделаю все, чтобы именно он получил престол. Ноги вашей во дворце не будет.
Эдман стиснул зубы, стараясь подавить рвущиеся наружу грубые слова, но Беатрис положила ему руку на плечо и аккуратно погладила успокаивая.
– Помнится, вы прилюдно обещали мне одно желание, ваше величество, – сказала она, бросив на императора острый взгляд. – Так вот, я хочу, чтобы вы немедленно поклялись, что никогда и ни при каких условиях наши с Эдманом дети не будут вовлечены в борьбу за престол Нодарской империи.
Зигрид расхохотался и снисходительно посмотрел на дочь.