- Насколько я понимаю, вы эту сделку с дьяволом уже заключили? Продали своих правнуков и праправнуков ради внуков? - поинтересовался Сергей. - А теперь пытаетесь помешать мне издать статью, которая может привести к очередному прорыву в науке?
- Я предлагаю тебе примкнуть к нам. Помешать опубликовать статью проще простого. Придётся испортить тебе жизнь, создать такие условия, при которых ты рано или поздно сломаешься, сам откажешься от своей затеи. И будешь не первым и не последним.
- Зачем же вы мне всё это рассказали? Не проще было бы, ну не знаю, убить меня?
- Потому что ты мне симпатичен и я не хочу ломать тебе жизнь.
"Чокнутый. Крыша не зря ржавая", - подумал Сергей, глянув на рыжие волосы Рубина.
- Знаете, Павел Григорьевич. Мне нужно подумать. Все-таки, продавать свою душу это не в карты играть. Вы идите, а я вам завтра о своем решении сообщу.
- Сергей, - Рубин пристально посмотрел в глаза своему аспиранту, - я говорил с тобой на полном серьезе, потому что не желаю тебе зла. Если ты попытаешься передать содержание нашего разговора кому-то ещё, я всё буду отрицать. Надеюсь, ты действительно подумаешь, прежде чем совершить опрометчивый шаг, и не воспримешь мои слова как бред сумасшедшего или глупую шутку.
Сказав это, Рубин и ушёл, оставив Сергея в мастерской одного.
- Ну ничего себе! - произнёс Сергей и захохотал. Таких глупостей ему слышать ещё не приходилось. Хорошо хоть без кровопролития обошлось, этот чудик и наброситься мог.
- Но статью я всё-таки опубликую, Павел Григорьевич, чем вы там меня не пугайте, - сказал Сергей.
<p>
...</p>
Уходя, Рубин достал свой мобильник и набрал номер.
- Алло, - в трубке низкий голос мужчины звучал жутковато.
- Скорее всего, ничего не вышло, - сообщил Рубин. - Хоть я и пытался.
- Увольняйте, - приказал собеседник.
- Ничего, что он всё знает?
- Ничего. Кто ему поверит? А начнёт рассказывать, тем лучше - упрячем его в психушку.
- Хорошо, до свидания.
- До свидания.
Сергей Котиков просматривал результаты экспериментов в пятнадцатый раз. Неужели датчик действительно зафиксировал то, что зафиксировали? Публикация этих результатов произведет фурор в научном мире. Повторить эксперимент, а результаты сообщить научному руководителю. Все в НИИ будут гордиться Сергеем - открытие гравитон настоящий прорыв. Никому еще не удавалось зафиксировать квант гравитационного поля с помощью датчиков. Еще один шаг на пути к пониманию явления тяготения!
Сергея охватила научная горячка. Немедленно повторить эксперимент, немедленно пересчитать максимум. Неплохо было бы построить и теорию этого явления. Конечно, предстоит перелопатить кучу журналов, все строго проанализировать. Но если все подтвердится, если его предположение окажется правильным...
"Рано радоваться, - пытался успокоиться возбужденный Сергей, размышляя про себя. - Ты неоднократно совершал ошибки в расчетах. Может этот максимум на графике тоже приборная ошибка. Вот когда все перепроверишь, когда убедишься, что наблюдал квант гравитации, тогда празднуй, а пока рано!"
Но трезвые мысли тут же сменялись мечтами о Нобелевской премии по физике. Еще бы, Эйнштейну за какие-то теоретические наработки в области квантовой механике вручили, а уж экспериментатору, совершившему прорыв в науке, обязаны ее в год открытия преподнести.
"Из расчетов выходит, что скорость распространения частицы выше скорости света. Ошибка или очередное опровержение общепринятых теорий? - думал Сергей. - Если только всё подтвердится, моё имя войдет в историю физики!"
Ещё один эксперимент и можно идти к научному руководителю, рассказывать, показывать, рассуждать.
"Засмеют, - решил Котиков. - Точно засмеют. Нужно. Чтобы радом со статьей стояла фамилия известного ученого. Пал Григорьевич подойдет. Покаже ему результаты".
Только вот в этом случае в историю физики войдет не фамилия Котиков, а фамилия Рубин. Кто помнит имена лаборантов Резерфорда, потративших кучу времени на обработку результатов? Желает ли Котиков стать лаборантом Рубина, собиравшим экспериментальные данные для мудрого научного руководителя, совершившим открытие?
"Интерферометр построил я, а помнить будут его. Кванты поля зафиксировал я, но запомнят Котикова только как сотрудника группы Павла Григорьевича Рубина, совершившей революционный прорыв в науке", - рассуждал Сергей. Уж не делит ли он шкуру неубитого медведя? Как бы ни поплатиться за это. Повторить эксперимент ещё раз. Обдумать все как следует, а уж тогда трубить об открытии и рассуждать, как опубликовать результаты - самостоятельно или в соавторстве с Рубиным. Сергей сел за стол и стал рассматривать графики, делать пометки в тетради, лежавшей рядом.
"Довести дело до конца, а уж потом трубить об открытии", - повторил он про себя и взялся за работу.
<p>
...</p>
Павел Григорьевич Рубин метался по комнате из угла в угол.
- Он понимает значение своей работы. В полной мере понимает, - сказал Рубин.