Джон посмотрел на костяшки своих рук: он с такой силой сжимал конец трости, что они побелели. Он ослабил давление.
— Я не такой, как вы, доктор.
Джон выбил скальпель из рук О’Коннора и уперся рогатиной ему в лоб, так что голова доктора стукнулась о белую оштукатуренную стену.
— Зачем? Скажите зачем?
Веки доктора чуть-чуть приподнялись, и с бескровных губ слетел слабый шепот:
— Внутри мы все одинаковые.
Джон яростно затряс головой:
— Неправда. Скажите…
Слова замерли у него в горле. Доктор был мертв.
Джон перешагнул через лужу крови, которая медленно перемещалась по полу, словно живое существо. Она бежала по желобку вокруг стола и сочилась каплями через ржавые решетки дренажных отверстий.
Инспектор поднял женщину с холодного камня и вынес из этой страшной комнаты, где скопился запах крови — свежей и застарелой.
На кухне он аккуратно положил тело женщины на дубовый стол, отклонив ее голову назад, чтобы дыхательные пути оставались свободны. С крыльца до инспектора донесся голос Рика, разговаривавшего по мобильному телефону.
Чемоданчик доктора по-прежнему лежал на полу, и взгляд Джона случайно упал на самую верхнюю папку, на которой было написано: «Алекс/Алексия Донли».
Алексия! Так звали проститутку, которую искала Фиона.
История пациента. В левом верхнем углу полароидная фотография мужчины. Он смотрел в объектив камеры, слегка смущаясь под ее беспристрастным взглядом.
Алекс Донли
Возраст: 34
Первичный осмотр: 3/3/01
Анамнез: При первом обращении Алекс находился в состоянии сильного возбуждения. В последние несколько лет он пришел к убеждению, что является транссексуалом, и попытался получить направление для коррекции пола у врача в государственной поликлинике. Его участковый терапевт «неохотно», по выражению Алекса, дал ему направление на комиссию по установлению половой идентичности в больнице «Чаринг-Кросс». У него состоялась беседа с врачом-психиатром, который пришел к заключению, что пациента нельзя считать настоящим транссексуалом. В разговоре со мной Алекс язвительно заметил, что психиатр составил о нем ложное мнение, решив, что пациент интересуется операцией по смене пола только потому, что надеется таким образом избавиться от свойственных ему вспышек бесконтрольной ярости. Я расспросил Алекса об этом поподробнее, и выяснилось, что, в его представлении, после удаления яичек и начала приема женских гормонов его мужские черты (которые он связывает исключительно с агрессией) изменятся на женские (связанные исключительно с состраданием). Несмотря на очевидно ошибочные представления Алекса о том, что даст ему операция по смене пола, данный случай представляется мне редким и интересным.
Из холла донеслись шаги. Подняв голову, Джон увидел Рика и двоих вооруженных полицейских, вошедших следом.
— Где он? — спросил один из них.
Джон кивнул в сторону подвала:
— Там, внизу, уже умер. Теперь это место преступления, так что лучше не топчитесь.
Инспектор снова с головой ушел в чтение документов, что лежали у него на коленях, и мир вокруг перестал существовать.
Я объяснил Алексу, что у меня нет необходимого опыта и технических возможностей для осуществления вагинопластики, и посоветовал ему обратиться в одну из частных клиник Голландии. Несмотря на это, он попросил сделать ему костно-лицевую операцию, чтобы феминизировать черты лица. Мы договорились, что он начнет курс гормонотерапии для увеличения груди, перераспределения жировых отложений на бедрах и талии, исчезновения растительности на лице и повышения тембра голоса.
При обсуждении вариантов реконструкции лица решено было прибегнуть к следующим хирургическим вмешательствам:
отопластика (изменение положения ушных раковин);
ринопластика (уменьшение ширины переносицы);
хондропластика (уменьшение кадыка);
иссечение кости в углах нижней челюсти (чтобы челюсти менее выдавались);
лазерная эпиляция (задняя часть шеи, грудь, соски, подмышки, предплечья и кисти рук);
увеличение объема груди (чашка С).
Я предупредил, что все это — неофициально, что и отражено в ценах. Алекса такая ситуация вполне устроила. Мы пришли к соглашению, что операции будут проводиться поэтапно в соответствии с его финансовыми возможностями.
Кто-то хлопнул Джона по плечу, и он поднял голову.
— Я спрашиваю, как она? — поинтересовался офицер. — Что он с ней сделал?
— Как-то усыпил. — Джон указал пальцем на шею жертвы. — Пульс прощупывается, дыхание ровное. А где чертова «скорая»?