Донна закрыла глаза, и Джон решил, что теряет контакт. Но она подняла подбородок и отчетливо произнесла:
— Номер двадцать три.
Инспектор вскочил на ноги.
Она снова заплакала.
— Он уже там. Остановите его, он задумал что-то ужасное.
С лестничной площадки второго этажа открывался еще один пустой коридор. На первой двери табличка: четырнадцать. Инспектор осторожно двинулся вперед. С другой стороны — номер пятнадцать. Семнадцать, девятнадцать, двадцать один. Двадцать три. Закрыто. Джон прислушался — изнутри не доносилось ни звука. Он медленно повернул ручку и чуть приоткрыл дверь.
— Ты, тварь тупая! — В голосе мужчины чувствовалось напряжение. — Так тебе, сука!
Джон шагнул внутрь, миновал ванную, и ему открылась комната. Алекс Донли сидел на груди Фионы Уилсон, прижимая подушку к ее лицу. Фиона хваталась за все, что попадало ей под руки, тщетно старясь ослабить давление.
Одним прыжком Джон оказался рядом с кроватью.
— Эй! — проревел он и вложил всю силу в удар.
Голова Алекса уехала вбок, взметнулись рыжие кудри. Кулак Джона угодил ему прямо в рот, отбросив от Фионы, и он кувырком полетел в другой конец комнаты.
Джон отнял подушку от лица Фионы: она жадно хватала ртом воздух. Он перевел взгляд на противоположную стену.
Алекс Донли лежал на полу без сознания, рот раскрыт, верхняя губа рассечена до основания носа.
Глава 35
Детективы освобождали ящики, складывая папки и личные вещи в коробки. Рик взял пачку докладов и постучал нижней кромкой листков о стол, чтобы стопка получилась ровной.
— Как ты их нашел?
— Просмотрел все заявления об украденных или потерянных кредитных карточках, которые были сделаны за несколько дней до того, как Алекс Донли расплачивался за очередную операцию.
— А было их немало, я полагаю.
— Несколько десятков. Из них я выбрал заявления от мужчин. Потом отобрал те случаи, когда после потери карточки снимали деньги из банкомата. На этом этапе почти все и отсеялись, поскольку надо знать PIN-код. А дальше — дело техники: связывался с пострадавшими, объяснял, что расследую убийство, и спрашивал, не в окрестностях ли Кэнал-стрит была потеряна карточка.
— Думаю, отвечали они уклончиво.
Джон улыбнулся:
— Само собой. Но я объяснял, что все строго конфиденциально, и в конце концов они сознавались, что имели дело с некой рыжеволосой особой по имени Алексия.
Рик покачал головой.
— А кто все эти люди?
— Да разные. Офицер иммиграционной службы из Гэтвика — приехал в аэропорт в командировку; строитель — работает на одном из новых объектов; сельский житель — решил провести выходные в Манчестере…
— Одного не понимаю: как он получал доступ к счетам?
— Я тоже об этом думал, — ответил Джон. — Помнишь банкомат на заправке? Алекс все время крутился вокруг Гордона Дина. Уверен, он запомнил PIN-код.
Рик потер лоб.
— Вот скотина. Получается, что, ограбив клиента, он на следующий день бежал прямиком к доктору О’Коннору делать операции.
— Точно. Между его визитами к О’Коннору перерыв в несколько месяцев. Как только следы от операции проходили, он снова шел на панель и грабил очередного клиента. Непонятно только, почему он решился убить… А что про него слышно? Он заговорил?
Рик покачал головой:
— Пока нет. Корябает на своей табличке, что не в состоянии разговаривать. Как только губа заживет, его отправят на психиатрическое освидетельствование.
Рик искоса взглянул на забинтованную руку Джона.
— Представляю, что это был за удар!
Джон промолчал.
— Пока что, — продолжил Рик, — допрашивают Донну Пул.
— Она еще в тюрьме?
— Нет, ее на время поселили в отеле. По всей видимости, она знала, что Алекс зарабатывает деньги, обманывая клиентов, но, к радости Маклогина, она понятия не имела, что он убил человека.
— Она и правда не знала, — кивнул Джон.
— А Фиона Уилсон?
— Переехала к родителям, с ней сейчас работают люди из отдела по пресечению насилия в семьях. Элис говорила, что она выдвинула обвинения против своего мужа. В приюте сделали фотографии — они послужат доказательством. И кроме того, она с ним разводится. Он последнее время неплохо зарабатывал, так что с финансовой точки зрения у нее все будет в порядке.
Рик огляделся. В комнате почти никого не осталось.
— Это хорошо. Может, пойдем выпьем? Маклогин угощает. Думаю, он не меньше двух сотен в баре оставил.
Джон сразу вспомнил, как злорадствовал Маклогин по поводу его промаха с Питом Греем.