Лед уменьшил опухоль, и, вероятно, синяки будут не очень заметны. Жаль, что нет косметички. Вообще ничего нет, кроме маленькой зубной щетки и крошечного тюбика зубной пасты, которые Донна нашла в ящике комода.
Разумеется, для Донны работа ночного менеджера в захудалом борделе не предел мечтаний. Когда бутылка бренди была почти пуста, она призналась, что они с другом намерены эмигрировать в Голландию, как только накопят достаточно денег. Для этого и приходится сдавать комнаты на час.
Фиона повесила полотенце на перекладину и присела на унитаз: натягивать трусы стоя, ни за что не держась, она не решилась. Затем осторожно прошла через комнату к кровати и забралась под одеяло. Простыни были ветхие, истончившиеся от бесчисленных стирок, но хотя бы чистые. Она выключила свет и упала головой на подушку.
Разбудил звук открываемой двери. Голова кружилась, и пришлось ощупать постель, чтобы убедиться, что она по-прежнему лежит. В тишине было слышно, как упала на ковер связка ключей. Из соседней комнаты доносились голоса. Ну и слышимость!
В полусне Фиона приподнялась на локте и нажала подсветку на часах. Часы показывали 3.36.
Послышался женский смех, затем начал говорить мужчина, однако слов было не разобрать. Раздался скрип — кто-то сел на кровать. Что-то неразборчиво произнесла женщина. Потом на пол упали туфли, и громко звякнула пряжка ремня. Проститутка с клиентом?
Снова донеслись приглушенные голоса, и пружины застонали, как будто на кровати кто-то ворочался. Фиона лежала затаив дыхание и невольно прислушивалась к происходящему за стеной. Несколько минут все было тихо, затем последовал ритмичный скрип кровати. Мужчина что-то бормотал.
Боже, они занимаются сексом, а ей все слышно!.. Фиона зажала уши.
Мужчина забормотал чуть громче, потом что-то сказал, и ритмические скрипы прекратились. Женский голос. Снова ритмические скрипы, и Фиона решила, что они сменили позицию. Пряжка ремня звякнула еще раз. Фиона лежала зажмурившись, сконфуженная, зачарованная. Теперь к скрипам добавилось пыхтение. Звуки становились все яростнее, и ей стало интересно, что же такое мужчина потребовал. Похоже, там шла настоящая борьба. Спинка кровати начала стучать о стену, и пыхтение сменилось сдавленными стонами. Фиона открыла глаза. От удовольствия так не стонут. На смену стонам пришли сдавленные хрипы. Фиона села, настороженно прислушиваясь. В темноте казалось, что кровать уплывает из-под нее. Женщина за стеной задыхалась. Душит он ее, что ли? Звуки стали тише и наконец совсем замерли.
Фиона не могла пошевелить ни рукой, ни ногой — ее мутило. Снова звякнула пряжка, затем скрипнула кровать. Кто-то прошел через комнату, включил и выключил кран в ванной. Хоть бы они опять заговорили! Хоть бы узнать, что с женщиной все в порядке. Снова шаги через всю комнату, теперь в обратном направлении.
По-прежнему ни слова. Кровать скрипнула, послышалось натужное сопение, и на пол плюхнулось что-то тяжелое.
Фиона выскользнула из кровати, сердце у нее в груди бешено стучало. Мужчина за стеной потоптался на месте и медленно, как будто с тяжелой ношей, пересек комнату. Стараясь не потерять равновесие, Фиона на цыпочках подошла к двери и прильнула к глазку. Через широкоугольную линзу был виден изогнутый, как в ночном кошмаре, коридор. Соседняя дверь открылась, и обзор закрыла какая-то коричневая материя. Мелькнули волнистые каштановые волосы, и все пропало. Через секунду в другом конце коридора хлопнула дверь.
Дойдя до ванной, Фиона плеснула в лицо холодной воды. Неужели она практически стала свидетелем убийства проститутки?.. Рядом с раковиной стояли два стакана, она налила один и выпила залпом. Голова была ватная, а в глаза как будто насыпали песок. Фиона выпила еще стакан и вернулась в постель. Ее зазнобило, и она натянула одеяло. Мужчина нес что-то на плече, поэтому его лица она не разглядела… Так или иначе, ноша явно была тяжелой.
Надо сказать Донне. Фиона начала складывать одеяла, когда дверь со стороны холла со стуком распахнулась и послышался пьяный смех. Кто-то промчался по коридору и обратно. Повернулся ключ в замке, хлопнула дверь. Фиона села на кровать. Ночью все страшнее, чем на самом деле. Самые невинные шорохи представляются попытками грабителей открыть входную дверь; скрип половиц кажется звуком шагов поднимающегося по лестнице насильника. Надо подождать до утра, возможно, в дневном свете все будет выглядеть совершенно иначе. С тяжелым чувством она снова легла в постель и закрыла глаза.
Часы показывали половину седьмого, когда Фиона выбралась из кровати. При каждом движении голова раскалывалась от боли. За окнами брезжил рассвет, но фонари вдоль А57 еще горели. На парковке бинго-холла лежал туман. Слава Богу, ее машина еще там — единственный остававшийся на стоянке автомобиль. Фиона прошла в ванную к зеркалу. Рана над бровью воспалилась, опухоль на глазу не уменьшилась, под кожей намечался синяк — все признаки того, что ее бьет муж, налицо. Она с отвращением надела вчерашнюю одежду, морщась от запаха несвежего белья, и вспомнила о том, что слышала ночью. Надо будет рассказать Донне…