- Понятно. Занятно, - вновь повторил Пашка, задумчиво крутя в руках сверток. Затем, вдруг, размахнулся и запулил его в речку.
- Нет башки – нет проблем, - констатировал он свершившийся факт и вновь полез в ящик. Зипка проводил взглядом уплывающую по течению черепушку, пожал плечами и пошел одеваться. Пашка нашел в ящике оставленную там боевую форму, взвесил в руках тяжелую плотную куртку и бросил её обратно, ограничившись штанами. Достал кроссовки и вернулся к рюкзаку за остальным. Там он добыл носки, свежую футболку, и укомплектовал свой внешний вид до почти нормативного. Зипка тоже оделся. Но тому повезло больше. Он все это время ходил в боевой форме, и теперь с удовольствием натянул повседневку. Ещё он притащил чистый рабочий комбинезон для Кристины, у которой все вещи остались в Славкином танке. Оглянувшись в очередной раз на баню, в которой до сих пор сидели притихшие девушки, Зипка пошел развешивать выстиранную одежду. Вернувшись к костру, он застал там хлопочущего над котелком Пашку.
- Что сегодня жрем? – поинтересовался Зипка.
- Что осталось, то и жрем, - ответил Пашка, вываливая в котелок одинокую банку тушенки.
- Жопа? – спросил Зипка.
- Ага, и в магазин некого отправить, - подтвердил Пашка. Следом за тушенкой закинул в котелок три пачки лапши и высыпал полпачки гречки.
- Сейчас бы лучка, да грибочков, - мечтательно сказал он, высыпая приправу в котелок.
- Ага, и поросенка молочного на вертел, - поддержал Зипка.
За спиной у них вновь повторился голый забег к речке в исполнении девчонок. Спустя пять минут, раскрасневшиеся девушки приползли к костру и, обмотав одним на двоих большим банным полотенцем головы устало замерли на бревне.
- Красота, - сказала Таня, зевая во весь рот.
- А когда обед? – спросила Кристина, почуявшая исходивший от котелка аромат.
- С легким паром. Скоро, - ответил Пашка.
- Спасибо, ребята. Вы нам жизнь вернули, - поблагодарила их Таня.
- Обращайтесь, - важно ответил Зипка, делая вид, что подобные мелочи для них с Пашкой это «вообще на изи».
- А массаж и спа будут? – спросила Кристина.
- За дополнительную плату, - ответил Зипка и подмигнул девушкам. Те не ответили, наслаждаясь мгновениями покоя, когда не нужно трястись в танке и кого-то убивать, а можно просто сидеть на берегу у костра и наблюдать за текущей водой; потом повернуть голову и увидеть, как языки костра жадно облизывают обломок добела высушенного на солнце дерева; сместить взгляд чуть левее и понаблюдать за брякающим посудой Пашкой. Словом, полный набор вечных ценностей стоял у них перед глазами.
***
Место для нового лагеря выбирали с умом. Прошли с десяток километров на север, тщательно выбирая путь по твердой поверхности и стараясь ничего не ломать, заглубились в самый густой и непролазный лес, нашли в нем крохотную уютную полянку и встали. Пашка по карте, хоть и безбожно вравшей об их местоположении, сориентировался, что они примерно в двенадцати километрах к северо-западу от угольных разрезов, ставших для них своеобразным ориентиром. Выходило, что они почти полный оборот вокруг них сделали.
Тщательно замаскировали танк нарубленными ветками и молодыми деревьями, Сложили из тех же веток вполне уютный двухместный шалаш для отдыхающих, накрыли его брезентом и распределили дежурства. Один человек должен был постоянно дежурить в танке. Пашка больше не желал неожиданно услышать ещё один ультиматум или поймать в нежащееся под солнышком пузо очередь из автомата, а то и осколочно-фугасную ракету с Охотника. День уже уверено вошел в свою вторую половину, до ужина ещё было далеко, и командир отдал толком не отдыхавшему третьи сутки экипажу команду отбой. Все мгновенно отрубились: Девушки, обживая шалаш, Зипка – по мехводской привычке на теплом двигателе, закатившись под нависавшую над моторным отсеком кормовую пристройку башни. Сам Пашка взялся дежурить, развалившись в своем верном кресле, одним глазом поглядывая на приборы, другим время от времени осматриваясь через прицел, включенный в режим тепловизора. Мысли его отнюдь не соответствовали внешне расслабленному состоянию.
Ох уж эта Кристина. Шустрая донельзя девчонка умудрилась легким движением любопытных лапок, как-то заполучивших его личное дело, перевернуть всё с ног на голову. И что теперь с ними делать? Держать возле себя? Или сдать Самойлову с просьбой закрыть их далеко и надолго? А генералу тогда что наврать? Да и сам хорош. Нахрена произнес так возбудившее Таню слово? Хотя. Толку-то. Все равно Кристина бы ей разболтала. Он же видит, как близко они сошлись. Постоянно шушукаются о чем-то, да смотрят на него подозрительными взглядами. Как будто у него на голове рог вырос. Ладно, этот вопрос решим. Что с базой Чужих делать? Подступиться к ней силами одного экипажа нереально. Но он–то чувствует, как бешено пульсируя утекает время. Если они попрутся в город за ротой, и еще бог весть за кем, пока всё согласуют, пока притащатся обратно – будет уже поздно. Не понятно, почему он так решил, но чувствовал. Такой объект не может спокойно существовать под боком у людей долгое время. Его оборудовали, выполнили свои гнусные цели и по-тихому ликвидировали. Такова логика. А Чужие же донельзя логичные твари. По крайней мере, раньше были. Хотя, они же разнесли окружающие объект поселки в начале Вторжения. Неужели они уже тогда планировали его размещение здесь? Какова реальная глубина их планирования? Этого никто и никогда не узнает, скорее всего. Или узнают, когда будет слишком поздно. Нужно. Нужно кровь из носу туда попасть. Хоть, действительно, сдавайся в плен. Но, это будет последнее действие, которое он совершит по своей воле. Быть ему потом зомбаком с микросхемой в голове.