В это время дня в зале практически пусто, только у окна сидит старик с чашкой. Он бросает на меня взгляд, однако моя персона определенно его не интересует.
— Что заказывать будем, приятель? — спрашивает у меня лысеющий толстяк, не отрываясь от мобильника.
— Два чая, пожалуйста.
— Располагайся. Сейчас принесу.
Он перекидывает полотенце через плечо и отворачивается. Я устраиваюсь за ближайшим столиком и изучаю меню, чтобы убить время. Все блюда с жареной картошкой, зато дешевые.
За отсутствием других посетителей меня обслуживают весьма оперативно. Уже через минуту толстяк ставит передо мной две кружки с чаем и осведомляется, не желаю ли я еще чего. Я вспоминаю о пропущенном ланче, однако один лишь вид пожелтевших от табака пальцев хозяина заведения вновь перебивает мне аппетит.
Вот чай крепкий и уж куда лучше дорогущего пойла, что мне подали вчера в кофейне. Едва лишь я собираюсь взглянуть на часы, как дверь открывается и входит здоровяк в черной спецовке. Клемента я вижу вот уже в третий раз, однако производимое им впечатление отнюдь не слабеет.
— Привет, док, — бросает он и усаживается напротив. Затем кивает на кружку. — Это мне? — Великан высыпает в напиток четыре пакетика с сахаром, быстро перемешивает и делает глоток.
— Чай здесь всегда приличный, — замечает он.
Я согласно киваю.
— Ну так что, заключаем сделку?
— Э-э, прежде чем начать, я хотел бы уточнить, с чем пришел и о чем мы договариваемся.
— Ты пришел, потому что оказался по уши в дерьме, верно?
— Можно и так сказать. Тем не менее от вас мне необходима лишь общая рекомендация. То же самое я могу предложить взамен. Особенности вашего состояния обсуждать нам нельзя. Я неправомочен делать клинические прогнозы и назначать лечение — это вам понятно?
— Ага, понятно. Ты хочешь прикрыть свою задвину.
— Я всего лишь говорю, что вам необходимо обратиться к врачу.
— А я тебе говорю, что к врачу не пойду. Слушай, а почему бы нам не обставить так, будто я спрашиваю для кореша?
— Можно попробовать.
— Отлично. Так расскажешь, что там у тебя стряслось?
Навряд ли двоих других посетителей хоть сколько-то волнуют мои проблемы, и все же я подаюсь вперед и излагаю ситуацию вполголоса.
— Такие вот дела, — оканчиваю я. — У меня пять дней, чтобы найти или этого молодого человека, или мобильник.
— В полицию не обращался?
— Пока нет. Вы говорили, что занимаетесь разрешением проблем, и мне интересно, как бы вы разрешили мою, в общих чертах.
— Как, еще раз, того чувака зовут? Который угрожает.
— Фрейзер Кингсленд.
— Имя мне ничего не говорит. А что тебе известно о нем?
— Да почти ничего.
— Черт, док! Какой-то хрен угрожает тебе и твоей жене, а ты даже не почесался что-либо о нем разнюхать?
— Хм, нет…
— Можешь посмотреть по своему мобильнику? Погуглить, или как там?
— Мочь-то могу, да что толку.
— Да потому что нужно знать, с кем имеешь дело. Может, это серьезный игрок, а может, вообще никто и ты паришься из-за ерунды.
— Что ж, верно.
Достаю телефон и гуглю Фрейзера Кингсленда. Первые результаты весьма расплывчатые, и я пытаюсь уточнить запрос. И снова ничего — ни аккаунтов в соцсетях, ни заметок в новостях, ни данных о родословной.
— Хм, странно.
— Что там?
— Имя Фрейзер Кингсленд нигде не встречается.
— А что, это так необычно?
— Крайне необычно. Если загуглить любое имя, почти наверняка что-то всплывет.
Я спрашиваю у Клемента его фамилию, чтобы продемонстрировать на его примере.
— У меня ее нет.
— Как это можно не иметь фамилии?
— Мы вроде говорим об этом Кингсленде? Что такого необычного, что его нигде нет?
Поняв бесполезность расспросов, набираю собственное имя и показываю собеседнику телефон:
— Вот, посмотрите: для имени Дэвид Нанн тысячи результатов. Какое имя ни набери, «Гугл» обязательно что-то выдаст.
— Кроме интересующего нас мужика. Значит, здесь тупик.
— Получается, так.
— Как он выглядит?
Насколько могу, описываю Кингсленда.
— Говоришь, средних лет?
— Да. Кстати, он обмолвился, что купил свою первую сигару в восемнадцать лет, и что это было тридцать лет назад. Следовательно, сейчас ему уже под пятьдесят.
— Могу поспрашивать, да только контакты у меня уже не те, что раньше.
— Не те, что раньше?
— Большинство прежних пускают слюни в доме престарелых или же померли.
— Ясно. Тогда пока будем считать угрозы Фрейзера Кингсленда реальными.
— Почему же ты тогда не накатаешь на него заяву?