Однако некоторое время спустя Ликанди слегла от необъяснимой болезни, иногда поражающей волков. Магия лишь отложила конец. Два года назад волчицы не стало, и Коричневая вновь погрузилась в пучину одиночества.
Ужас изоляции сковал её незримой цепью, ведь теперь, повзрослев, она понимала: тоску по любовнице и печаль утраты преодолеть можно, но потребность в тесном общении никуда не денется. Коричневая не видела для себя иного выхода, чем смерть.
Вот почему она добровольно вызвалась держать у себя двоих заключённых. Она не нуждалась в них, как в мужчинах, и жалости к ним она тоже не испытывала. Оба злодея заслуживали казни. Но Стайл убивал лишь по необходимости и оставил их в живых. Труль наложил на них чары, но только адепт удержал бы пленников от беспорядков. Поэтому она оказала услугу остальным, обзаведясь к тому же временными компаньонами. Неважно, что Коричневая их ненавидела; человеческое присутствие — вот что главное. Лучше так, чем совсем никого.
Сначала мужчины почти ничего не замечали. Слияние, совместившее Пурпурного Адепта с Гражданином Пурпурным в одном теле (то же касалось и Бежевых), послужило причиной битвы за его обладание. Оба были бесчувственными эгоистами, не желавшими делиться и действовать в интересах другой стороны. Именно это, в свою очередь, позволило добрым адептам и гражданам после слияния взять верх: они ладили между собой гораздо лучше.
Но постепенно преступники пришли в себя. Возможно, они договорились занимать тело в порядке очерёдности или применили другую систему. В результате оба стали интересоваться окружающим миром, и их поведение улучшилось.
Они начали разговаривать с Коричневой. Сперва проклинали её и угрожали замучать до смерти, как только выберутся отсюда. Она откликнулась, посылая навещать их големов. Тех невозможно было оскорбить, эмоции отсутствовали напрочь. Увидев безуспешность своих угроз, пленники извинились и пообещали вести себя прилично. Коричневая вновь стала приходить к ним лично, и оба держали слово, проявляя исключительную любезность. Отныне всё выглядело так, будто они были гостями, а она — хозяйкой; они даже благодарили её за гостеприимство. Разумеется, неискренне, но даже притворство было лучше, чем ничего — и для них, и для Коричневой.
Со временем изменилось и это. Благодарность стала выглядеть более правдивой. Бежевый проявлял к ней особое внимание, делая комплименты не только пище, но и платью, а затем — и ей самой. Наконец, она поняла, чего тот добивался, и сообразить это раньше мешало само неприятие подобной мысли: Бежевый пытался её соблазнить.
Так же, как и Пурпурный. Но между собой они не ссорились, действуя вместе в надежде, что одному из них повезёт. Пурпурный был на десяток лет старше Бежевого, но они не знали, мужчин какого типа она предпочитает. Целью обоих был не секс, хотя они явно не отказались бы от него, предоставься им такая возможность, но власть: узники желали освободиться. Полюбив одного из них, Коричневая выпустила бы его, позабыв о своих обязанностях стражницы. Естественно, чары при этом никуда бы не делись, снять их мог лишь Красный Адепт. Пурпурный с Бежевым не смогли бы пользоваться своей магией для любого враждебного действия — или же навредить кому-либо физически. Но, оказавшись на свободе, они бы позаботились о том, чтобы избавиться от чар. Не исключено, что они проникли бы в Красную Обитель тайком и нашли бы нужное заклинание в Книге Магии. Возможно, они даже рассчитывали убедить Коричневую послать голема украсть её, чтобы они обрели абсолютную власть.
Коричневую открытие горько позабавило — после того, как ей удалось подавить гнев. Они пытались соблазнить женщину, для которой мужчины интереса не представляли! Не имея возможности подчинить её силой, даже угрозами. Их шансы равнялись нулю. Но, поразмыслив, она нашла две отличные причины скрывать свой иммунитет. Первая: Коричневой меньше всего хотелось, чтобы о её истинной природе, о которой за все эти годы не ведал никто, кроме Ликанди, узнали враги. Сама мысль об этом её ужасала! Вторая: даже при том, что её не влекло к мужчинам, благовоспитанность и внимание намного лучше ярости и проклятий. По крайней мере, так она могла вообразить себе подобие общества. Коричневая крайне нуждалась в компании — пусть это не будут настоящие дружеские отношения, но лучше притворство, нежели одиночество в качестве альтернативы.
Поэтому она осторожно ответила на их ухаживания: была любезна с обоими, но чуть больше внимания уделяла Пурпурному. Не потому, что находила его более привлекательным — как раз наоборот. Бежевый, даже под властью чар, был опасен; сейчас его взгляд не принёс бы вреда, но иногда он смотрел так, будто забывал об этом, а иллюзия являлась существенной частью магии. А ещё у него имелась сестра — Беата, которая вышла замуж за Адепта Клефа… Если бы эта очаровательная женщина улыбнулась Коричневой, та сразу растаяла бы. Бежевый был слишком на неё похож. Таким образом, она охраняла себя от него и улыбалась Пурпурному — толстому, уродливому и начисто лишённому для неё привлекательности.