- Это просто потрясающе, Миш! - громко восклицает сестрица, не давая ему ответить на мой саркастично-риторический вопрос. - Вот же повезёт твоей будущей невестке, - с придыханием продолжает она. Никого кроме меня ещё не тошнит от этой сладкой лести? Нет? Повезло.
Вы ведь это не серьёзно? Я, например, его будущей невестке не завидую и, более того, при случае ей руку бы пожала. За терпение железное. Этого оболтуса никто долго терпеть не будет, сто процентов. И толку-то от того, что ему двадцать пять? Ребёнком есть, ребёнком и останется. А вообще, если говорить более или менее серьёзно, я бы на его месте её обувь спрятала. А то вдруг взбредёт в голову сбежать. Она одумается, конечно, но будет слишком поздно, чтобы что-то изменить. Идеальное преступление.
- Спасибо за похвалу, - кивает, ведя рукой по правую сторону. - В гостиной вас уже заждались, так что проходите дальше.
Все последовали его совету, оглядываясь по сторонам, чтобы запомнить, казалось, каждую мелочь вроде трещины на вазе или чуть сдвинутой в сторону рамки на столе. Я тоже позволила себе осмотреться вокруг, но причина была другой: я скорее вспоминала, чем запоминала. Запах полироли с лимонной ноткой, светлое помещение, насквозь пропитанное больше не уютом или теплом, а комфортом, включающим и то и другое одновременно. Таким мягким и светлым комфортом, как сам солнечный луч, проникающий в гостиную, отражающийся на столе из вишнёвого дерева; самой тёмной мебели в этой комнате.
- Помнишь? - спрашивает он со смешком, по-своему понимая мой застывший взгляд.
«- Что ты делаешь? - на выдохе, чуть испуганно и непонимающе. Жарко от ладони, безумно обхватившей меня за шею. Пальцы зарываются в распушенные волосы. Другая ладонь легла на талию, притягивая к себе ближе. Жарко от поцелуев, спускающихся от губ ниже; обжигая кожу, заставляя её чуть ли не плавиться. Всё слишком резко и внезапно, слишком грубо, слишком до головокружения необходимо... Передозировка. Полная передозировка им.
- Что хочу, - слышится хриплый ответ возле моего уха, пока хозяин обворожительного голоса приподнимает меня на стол, на который я натолкнулась, чуть отступая от его внезапного напора. Опускает руки ниже, сжимая пальцами мои ягодицы через ткань штанов. Подходит ещё ближе, заставляя обвить его ногами, прижимаясь по обе стороны к его ногам. - Прекратить? - спрашивает прямо, ибо нет смысла держать внутри рвущийся вопрос: это либо произойдёт, либо нет. Ждёт ответа, затаив дыхание, всматриваясь в лицо, ища хоть малейший проблеск страха.
- Нет. - Чёткий и безапелляционный ответ, ведь на большее не хватает терпения: дыхание сбито, в голове всё плывёт, сердце стучит как сумасшедшее. Тянусь к нему навстречу, сокращая все сомнения до нуля так же, как и разделяющие нас сантиметры.»
- Нет, - коротко и ясно, но голос дрогнул, выдавая меня с головой. Он ухмыляется, довольно расплываясь в улыбке.
Знает, что помню. Свой первый раз вообще сложно забыть, знаете ли.
Папа и мама здороваются со всеми присутствующими, в то время как сестра с муженьком сразу сели рядом с ними на диван - знакомы, значит. Сколько вообще людей могут прийти к Мише, чтобы поздравить с возвращением? Судя по всему - хрелион. Пардон, конечно, за грубость, но зато правда. Рядом с Лизой сидит знакомый мне паренёк - Филипп. Смуглая кожа, короткие чёрные кудряшки, на этот раз собранные в хвост, как и у меня сейчас. Но рядом с ним чувствуешь себя совсем бледной и "светлой" со своими блондинистыми, длинными волосами и бледной кожей. Да ещё и на перевес парню - серыми глазами. Его карие глаза и улыбка от уха до уха на мгновение затмевает всё в комнате. Темпераментный парень, как и все люди, у которых в роду есть хоть капелька итальянской крови.
- Софья! - восклицает он, поднимаясь с дивана, чтобы обнять меня и поцеловать в щёчку. - Не ожидал такой встречи. Какими судьбами? - спрашивает он и в комнате повисает тишина. Даже родители замолкают, прекращая говорить с хозяином дома. Филипп сбавляет обороты позитива, глянув на ещё больше побледневшую меня. Миша тихонько тихонько прыскает, словно говоря: «А какими ещё судьбами она могла тут оказаться?» Да, именно, Филя. Палишь ты меня сейчас конкретно, даже не сомневайся. При моих-то родителях.
- Так вы знакомы? - удивляется такому повороту событий мама, смотря на мою руку у него на плече как на чудо, а не как на попытку держать его подальше от себя. Вот же ж попадалово.
- Ага, знакомы. Пару раз виделись. Да, Филиппушка? - спрашиваю я, используя самую ненавистную ему форму имени, чуть переминаясь с ноги на ногу, ощущая тёплую деревянную поверхность пола, согретой солнечными лучами.