29
Купряшин взял меня за руку и повел за собой в сторону машины, а я, словно не понимая, что происходило, пошла за ним на негнущихся ногах, стараясь не отставать, потому что боялась запаниковать, передумать, отказаться. Я даже подумала, что мне бы алкоголь тоже не был бы лишним в этой ситуации, расслабил бы меня, хотя куда уж больше - после профессорских поцелуев меня расслабило настолько, что я уже согласилась ехать с ним неизвестно куда и, кажется, известно зачем. Когда мы подошли к машине, Купряшин открыл мне дверь с водительской стороны и приглашающим жестом указал мне на сидение. Я же так залюбовалась на его руки, что не сразу сдвинулась с места, замерев на несколько мгновений, после чего стянула с плеча сумку и, нырнув в салон машины, кинула ее на заднее сидение. Купряшин обошел машину с другой стороны и устроился на пассажирском месте, с удивлением дотянувшись до моей сумки и расстегнув молнию, чтобы заглянуть внутрь.
- Миронова, неужели ты решила, что я тебя позвал для того, чтобы заняться учебой? - Куратор удивленно посмотрел на меня и постучал пальцами по учебникам, которые я не стала вытаскивать, чтобы не терять времени. - Твое рвение к знаниям похвально, но, кажется, мне придется перейти от прозрачных намеков к решительным действиям. - Он наклонился ко мне и вновь поцеловал, но на этот раз так, что я поняла, что всё остальное до этого было детскими шалостями, а сейчас шутки действительно кончились. Я на секунду запаниковала, но в этот момент Купряшин оторвался от моих губ и, тяжело вздохнув, откинулся в своём кресле, продолжая прожигать меня полным желания взглядом, который невозможно было подделать, я была уверена. - Никакой сегодня учебы, Миронова, ни-ка-кой, сегодня я не твой преподаватель экономической теории.
- Фиг с ней с теорией, но... немного практических обучений сегодня нам явно пригодится. - Я чувствовала, как моё лицо горит от смущения от того, что я говорила, но я, казалось, больше не контролировала свой язык - во всех смыслах. Профессор шумно втянул воздух через нос и молча вложил в мою руку ключи от машины, жестами показывая, чтобы я поскорее трогалась с места, а сам вбил в навигатор адрес, чтобы мне легче было ехать, что было предусмотрительно с его стороны, потому что до самого его дома он ни проронил ни слова, периодически смущая меня долгими внимательными взглядами.
Дорога заняла совсем немного времени, учитывая то, что пришлось ехать почти через весь город, но полупустые улицы сыграли нам на руку - в это время посреди рабочей недели большинство попрятались уже по домам, готовясь к новому дню. И лишь единицы шли на безумства, которые никак не могли оправдать сами для себя, особенно я. Всю дорогу меня трясло от неизвестности впереди, точнее я слишком хорошо понимала, что меня ждало сегодняшней ночью. Понимала и изо всех своих сил пыталась себя не остановить и не помешать случиться задуманному. К черту здравый смысл!
Когда навигатор оповестил о том, что мы прибыли в пункт назначения, я припарковалась на свободном месте у подъезда, на который указал куратор. Заглушила машину и отдала ключи Купряшину, который помог мне выбраться наружу, придерживая меня аккуратно за руку. Не позволяя себе никаких других касаний, он лишь вел меня за собой, нежно, но как-то нервно поглаживая мою кисть своими пальцами, на которые я и старалась смотреть, пытаясь не залипнуть на его шикарной заднице, что было практически нереально, учитывая, что я поднималась за ним по лестнице. Когда профессор открыл дверь квартиры, он затащил меня внутрь и, не включив свет и не дав мне возможности разуться, провел меня в спальню и усадил на кровать, остановившись передо мной в полумраке комнаты, внимательно смотря на меня, поежившуюся под этим его взглядом.