Дмитрий и Леля хотели усадить деда на стул, а он покачал головой.
- Не-е, вы видите, в какую рубаху я одет, - своё отсидел. Поглядеть на вас пришёл да слово сказать: мир вам да любовь.
Сказал и поманил, чтобы нагнулись к нему. Они нагнулись. Он поцеловал их и прошептал:
- Что дорого далось вам, дёшево не отдавайте... Христос с вами. ,
Пригубил дед стаканчик, поклонился людям и ушёл.
- Добрый знак, - крикнул кто-то из дальнего угла, - жить вам вместе до Алексеевой сотни.
- Если ума достанет, - тихонько заметил другой голос, но его мало кто слышал.
...Семь лет как семь дней прошли: понял это Дмитрий, когда однажды один подходил к своей квартире. Заглянул в дырочку почтового ящика - пусто. Поднял он язычок - может, вверху зацепилось и не упало письмо? Нет, пусто. Дмитрий с такой злостью хлопнул жестянкой, с такой ненавистью посмотрел на синий ящик, будто он и был виноват во всем.
«А может, новый почтальон у нас, - подумалось ему, - и не знает меня?»
Дмитрий торопливо прошёл тёмным коридором в комнату, зажёг свет, вырвал из блокнота лист бумаги и, стоя у голого подоконника, написал: «Скирдин Д. А.» А чем приклеить? На тумбочке, заваленной пустыми консервными банками, окурками, объедками сыра и колбасы, разыскал кусочек совсем засохшего ржаного хлеба. Пока разгрызал его и мял, превращая в клейкую массу, думал: наверное, семь лет пролетели так быстро потому, что за все эти годы они ни разу не расставались. Даже если приходилось переезжать на новую стройку, где ещё ничего не было, кроме палаток или землянок, они все равно ехали вместе. И на «Куйбышевгидрострое» они долго жили в уголке общего барака. Отгородились полотнищами старого брезента от всех и жили.
Дмитрий приклеил на почтовый ящик бумажку, со своей фамилией, и у него на душе стало покойнее: он твёрдо верил, что завтра ему обязательно принесут письмо от Лели.
...А на восьмой год Леля стала худеть, жаловаться на головные боли. Под глазами у неё появились синие дуги, на лице проступили тени морщинок. Губы зашершавели, румянец на щеках потух.
Дмитрий не любил крашеных женщин, а тут сам однажды сказал: «Если хочешь, можешь немного румяниться». Он думал, переутомляется Леля. Она работала в отделе кадров, была председателем месткома, редактором стенной газеты. Домой приходила поздно, иногда за полночь. А тут ещё домашняя работа. Правда, её было не так много. Светланка жила в круглосуточном детсаде, бельё отдавали в стирку. И всё-таки по мелочам работы набегало достаточно: убрать комнату, что-то зачинить, заштопать. И Дмитрий, случалось, ужин готовил, полы мыл. Но и у него не всегда хватало времени для этого. Был он прорабом, работал посменно. Да и при чем тут смена - если любишь работу, её временем не меряешь. Кроме работу, у Дмитрия была ещё одна страсть - изобретательство. Из-за этого он часто и недосыпал и недоедал.
Как-то в субботу Дмитрия вызвали в управление и объявили приказ о назначении его главным инженером арматурного участка. Конечно же, на стройке об этом давно говорили, и всё-таки, когда он вышел из канторы, ему вдруг захотелось поехать в котлован, заново пройтись по своему участку, посмотреть, как работают его арматурщики. И люди, и ГЭС, и сама Волга вдруг представились ему совершенно иными, потому что он сам стал иным.
Главный инженер - даже одни только слова эти с юности вызывали у него чувство благоговения, казались необычайно красивыми. И хотя он и знал, что рано или поздно достигнет этого звания, оно всё-таки не переставало ему казаться недосягаемым.
И вот сегодня он - главный инженер арматурного участка «Куйбышевгидростроя». Конечно же, на стройке, на земле произошло что-то очень важное.
Дело совсем не в том, что завтра он будет командовать не двумя бригадами, а всем участком, что он теперь - начальство, что будет получать две с половиной тысячи в месяц. Нет,- конечно. Дело в том, что сбылась мечта деревенского мальчишки. И не бывает такого дня, чтобы у кого-нибудь на земле не сбылась мечта. Так почему же люди до сих пор не додумались устраивать праздники мечты? Выдумать бы красивый обряд с весёлыми огнями, пением и гордой музыкой, с рассказом именинника: «Как я шёл». И не надо ему выдавать никакого знака отличия, не надо славословий и почестей, а просто сказать ему: «Ты можешь». И это будет самая высокая награда. Вот поднимется человек на Луну, выпрямится на ней во весь рост, посмотрит на Землю, и не о славе, не о власти подумает он, а просто скажет: «Я могу!»
Обо всем этом Дмитрий думал, когда шёл к себе домой из управления: он решил отпраздновать праздник мечты. Но как его устроить, чтобы было интересно и запомнилось надолго? Собирать шумную компанию друзей не хотелось. И Дмитрий решил, что лучше всего провести этот вечер только с Лелей и Светланкой.