«Слушай, я пытаюсь смотреть видео. Либо скажи мне уже, что хочешь, либо не говори никогда:)»
Я не хочу быть такой моделью. Кончено. Решено. Я пошла туда, чтоб прослыть красавицей, а не депрессивным фриком.
«Поехали в клуб?!» – выплевывает экран.
Название!
Я вздрагиваю. Ксавье из тех людей, что не пишут сообщение целиком, а посылают по два-три слова. Я уже почти что нажала отправить «нет», но когда он пишет клуб, у меня глаза выпадают.
Тот самый клуб, где Филипп обычно заканчивает вечер!
«Я несовершеннолетняя».
«Я – твой фотограф, а ты – модель!»
«Твоя задача – приехать»
«У тебя есть что надеть?»
«Нет».
«Тогда приезжай в чем есть»
«На студию»
Я еду.
Ночь падала на голову
Ксавье расплачивается с таксистом и тянет меня наверх.
Его глаза горят, в руках телефон, который он то и дело тычет мне в нос. Количество лайков перевалило за восемнадцать тысяч. Видимо, в мире высокой моды, его искусство ценится выше, чем в моем, но Ксавье так счастлив, что я не могу не сказать ему, что восхищена.
А раз я восхищена, приходится согласиться на то же платье, на тот же ужасный грим… Та же девушка, – они что, ночевали тут? – накладывает мне на лицо кроваво алые линии.
Я надеваю платье-футляр. В студию набиваются какие-то шумные, восторженные люди. Настолько восторженные, что я чуть внимательнее рассматриваю их ноздри. И, конечно же, нахожу в них следы белой пудры.
Мы пьем шампанское, нюхаем кокаин; Ксавье розовеет от комплиментов, и мы всей толпой, как облако, перемещаемся вниз. Набиваемся, как попало в стоящие у подъезда автомобили и едем в какой-то клуб. Я понятия не имею, кто эти люди. Их имена ничего мне не говорят.
Какие-то модели; парни и девушки, целуют Ксавье, разглядывают меня. Не то, чтобы раздраженно, но и не то, чтобы одобрительно. А потом, вздыхают и ахают, глядя в его телефоне снимки.
Я расслабляюсь: эти девушек я с Филом не видела. Видимо, они в самом деле модели, а не эскорт. И мне уже нравится этот шумный, звенящий мир, так непохожий на тот, в который я возвратилась. Я только слежу за тем, чтобы не напиться. И за тем, чтобы кто-нибудь из этих девчонок не стащил мою дизайнерскую сумочку, которая не совсем моя. И за тем, чтоб не ляпнуть настоящее имя.
В туалете две девушки старательно пудрят нос. Точнее, вычищают из носа остатки «пудры». Я пробовала кокаин до этого, но всего лишь раз. Была возбуждена и говорила, как озабоченная самка волнистого попугая. На следующий день я не могла подняться, сморкалась густо-зеленым.
Филипп ржал, как Цезарь.
Я прогоняю мысли о нем. Мне даже любопытно теперь: посмотреть, как те, кто нюхает, выглядят со стороны. Девушки полностью поглощены разговором. И сделав вид, что я тоже должна непременно прочистить ноздри, я понимающе улыбаюсь им в зеркало.
Они вежливо отвечают тем же и тут же возвращаются к разговору. Рыжая когтистой лапкой поправляет густые нарощенные пряди. Я вся превращаюсь в зрение. Возможно ли это? Это – она? Та самая?
Вдох-выдох! Я брежу. Нанюхалась. Я дышу. Я крашу губы. Стилистка дала мне с собой помаду, и я поклялась на Библии, что верну. Знала бы она, сколько у меня знакомых, чтоб отпустить грехи, то не доверила бы и гигиеническую салфетку.
– …нет, он сказал, что сюда приедет.
– Может быть, он просто хотел отвязаться? Он у тебя с заскоками.
– Богатые парни все с заскоками, а он к тому же, красавчик…
– Заскоки у него не от красоты, а от постоянных кровосмешений…
– Ты просто завидуешь! Возьми и признай. Ты в жизни не встречалась с аристократом.
Что-то больно колет внутри.
Я выхожу из туалета, начисто потеряв интерес к тому, как выглядят люди после того, как нанюхаются. Пытаюсь убедить себя, что в этом городе пруд пруди богатых аристократов-красавчиков, но я-то знаю: красавцы среди аристократов наперечет.
Речь шла о Филиппе.
– Вот ты где!
Ксавье возбужден, накокаинен и пьян. Он весь в помаде: в модельном мире фотографы ценятся даже выше, чем заказчики и агенты. А он хороший фотограф. Очень хороший; так говорят. Востребованный. Весь вечер ему то и дело признаются в любви. То красивые девушки, то элегантные старцы.
– Я думал, ты меня бросила.
– Э-э… – говорю я, почесывая ухо. – Не бросила, не волнуйся. Но я себя плохо чувствую. Мне бы лучше домой.
Если Ксавье и волнуется, то явно не за меня.
– На тебе мои вещи, – сообщает он хриплым шепотом и притягивает к себе. – Я хочу, чтобы ты их сняла…
Я равнодушно отвечаю на поцелуй. Мне нужно срочно «изменить» Ральфу. Считается ли секс с незнакомцем изменой, если мужчина бросил тебя заранее?