Решение приняла тишина. Соседа не было дома, от него не доносился звук молотка, и юноша решил спокойно поработать, пока есть возможность.
18
Сидя на том же самом месте, где застал его телефонный звонок, то есть на стуле из кованого железа, спиной к фронтону и выходам из комнат второго этажа на террасу, Адам Лозанич сразу заметил некоторые перемены. Откуда-то сзади тянулась чья-то довольно длинная тень. Тройная. Судя по положению солнца, это было совершенно невозможно, однако, когда юноша оглянулся, ему не оставалось ничего другого, как поверить собственным глазам — незнакомые мужчина, ребенок и женщина, сгорбленные, жавшиеся друг к другу, отбрасывали гораздо большую тень, что противоречило законам природы. Дверь одной из комнат была открыта, эти трое только что ступили на террасу, а тень, похожая на лужицу грязной воды, которая всегда безошибочно стремится туда, где ниже, пока еще тянулась за ними.
Трудно было бы определить, кого эта встреча больше застала врасплох. В голове Адама тут же мелькнуло, что эти трое читают ту же книгу, что и он, вместе склонившись над ней, раз они так жмутся друг к другу. Тем более от Кусмука он слышал, что в романе Анастаса Браницы не было ни одного героя. Стоявшие напротив него мужчина, ребенок и женщина находились в очевидном недоумении относительно того, кто этот незнакомый молодой человек в кроссовках, потертых джинсах и фланелевой рубашке, небрежно надетой навыпуск.
— Бог в помощь, — первым решился мужчина.
— Бог в помощь и вам, — отозвался Адам.
— Как поживаете? Что скажете? — продолжил собеседник после небольшой паузы.
— Хорошо. Здесь очень приятно, — ответил Адам.
— Здесь всегда хорошо, — сказал мужчина.
— Часто сюда заходите? — Юноше не нужно было спрашивать, откуда они, иекавский диалект сам за себя говорил о том, из каких краев могла быть эта немногочисленная семья.
— Почти каждый день, от всей нашей библиотеки осталось всего несколько книг, — мужчина опустил голову. — Читаем все вместе, с малышом, это своего рода время во времени…
«Время во времени». Адам вспомнил, как года два-три назад слышал об одном человеке, оттуда, из тех мест, где в мирное время строят мосты и устраивают паромные переправы только для того, чтобы во время войны иметь возможность спастись бегством. Так вот, тот человек, как бы ни мерзли его домашние, не позволял бросить в скудный огонь ни одной книги, пока они еще раз ее ни прочтут. Да, время во времени.
— От всего, что было, нам осталась только большая тень. Куда бы мы ни двинулись, она жмется к нам… — включилась в разговор женщина и сделала пару шагов по густому отражению, которое, казалось, на миг расступившись, тут же снова становилось прежним.
— А что вы, отдыхаете? — мужчина, видимо, хотел оставить в стороне невеселую тему.
— Я здесь по делу, нужно произвести кое-какие изменения, вот, на фронтоне они хотят новую надпись… — ответил Адам.
— Ага, — кивнул головой мужчина.
— Владельцы так захотели, а я всего лишь… — почему-то принялся оправдываться юноша.
— Это имение принадлежит им в той же степени, как всем остальным, ни больше ни меньше… — перебила его женщина с нескрываемым волнением.
— Молчи, — испуганно шепнул ей муж.
Адам покраснел. Встал. Девочка не отводила от него взгляда. У нее были большие печальные глаза, которые выражали всё. И к этому было нечего добавить.
— Мне так объяснили… — начал Адам.
— Мы ничего не знаем, — перебил его мужчина. — Это старая книга, написана еще до той войны, мало кто мог бы рассказать о ней подробнее. Разве что только служанка Златана, но эта добрейшая старушка совершенно глуха и говорит только о стряпне. Если кто вам и может помочь, так это профессор.
— Профессор?! — повторил Адам.
— Да. Он там, в павильоне. Говорит, что пишет какое-то исследование обо всем, что здесь есть. Приходит изучать, что-то собирает, ищет… Очень вежливый человек, с нами всегда здоровается… — немногословно объяснил мужчина.