3.2. Возвращение в мирную жизнь и политическая деятельность
«Наше время все настоятельнее подталкивает нас к убеждению, что, хотя пушки больше не направлены друг против друга, большая война все еще не закончилась».
Эрнст Юнгер, 1925
После окончания мировой войны Юнг продолжил учебу, которую он закончил в 1920 году, получив степень доктора права. Когда он поступил на работу в адвокатскую контору в Цвайбрюккене, а затем женился, казалось, что его возвращение к мирной жизни удалось. О высоком уровне личной убежденности свидетельствует то, что Юнг вопреки своему достаточно обеспеченному положению решил принять участие в амбициозной националистической борьбе. Так еще в 1919 году он вместе с отцом и братом вступил в Немецкую народную партию Пфальца (DVPP) и приступил к политической работе. Благодаря своим риторическим и организационным талантам он быстро поднялся до вершины руководства партии и был особенно активен в работе с молодежью. Как уже упоминалось, основная область деятельности Юнга касалась конкретных национально-политических вопросов. Потому понятно, почему оккупация французами Рурской области в 1923 году стала для Юнга поводом перейти в активное национальное сопротивление. В 1923 году он вместе с единомышленниками основал Рейнско-пфальцский боевой союз, целью которого была борьба с введенным французами осадным положением. После окончания пассивного сопротивления в Рурской области сепаратистские стремления в Рейнланде достигли апогея. Юнг, пламенный сторонник имперского единства, не мог не сопротивляться таким сепаратистским планам. 9 января 1924 года даже произошло нападение группы боевиков во главе с Юнгом, в результате которого был застрелен вождь сепаратистов Франц Йозеф Хайнц – также известный как Хайнц-Орбис. Во время этой акции двое из участников боевой группы тоже были смертельно ранены, а сам Юнг получил касательное ранение в шею. Этот поступок, выходящий за любые рамки как с юридической, так и с моральной точки зрения, показывает, насколько Юнг уже в то время был преисполнен национально-революционными идеями. В пределах Консервативной революции практически не было сравнимого поступка, и даже Юнгер, который постоянно призывал «взорвать буржуазию», после Первой мировой войны так никогда и не смог подняться выше уровня фраз. В газете «Мюнхенер нойестен нахрихтен» от 23 ноября 1930 года Юнг опубликовал большую статью, которая детально рассказывала о расстреле Хайнца-Орбиса. Именно в Пфальце эта статья вызвала весьма положительный резонанс, из-за чего ее перепечатали в разных газетах. «Зюдпфальцер Тагеблатт», например, назвал участие Юнга в покушении «грандиозным патриотическим деянием».
Внешние условия, которые в послевоенное время затрудняли общественную интеграцию возвратившихся домой фронтовиков и общую идентификацию с Веймарской конституцией, требуют более детального рассмотрения. После того, как бремя войны в 1918 году достигло уже казавшихся невыносимыми масштабов и едва ли могло компенсироваться из-за недостаточной военной пропаганды Главного командования сухопутных войск (OHL), по всей Германии распространилось движение революционного восстания. OHL быстро поняло серьезность положения, что привело 11 ноября 1918 года к подписанию перемирия делегацией во главе с политиком-центристом Матиасом Эрцбергером. Этим искусным шахматным ходом консервативной руководящей элите удалось символически переложить ответственность за военное поражение на демократические партии. Потому выборы в Национальное собрание 19 января 1919 года оказались под несчастливой звездой. Даже если широким слоям населения именно СДПГ обещала социальные улучшения, у общества все же отсутствовало глубокое одобрение Веймарской республики. Скорее страх перед вступлением союзников и «большевистской опасностью» привел к динамике, благодаря которой основание республики только и оказалось возможным. Особенно жесткие для Германии условия Версальского договора, в подписании которого обвиняли демократические движения, привели к дальнейшей нагрузке на молодую политическую систему. После того, как позиции политических фронтов в некоторой степени укрепились, появилось все больше защитников государственного восстановления, которые не хотели принимать в качестве мировоззренческой основы «ни Ленина, ни Вильсона». Это духовное течение решительно выступило против идеологических предложений и Запада, и Востока, не впадая при этом в ностальгию по эпохе императора Вильгельма II, и не рассчитывало на что-то хорошее от Веймарской республики. Книга Томаса Манна «Размышления аполитичного» представляет первое выдающееся программное произведение Консервативной революции в этом контексте. Даже если Манн впоследствии дистанцировался от своей критической по отношению к демократии точки зрения, уже был заложен фундамент для духовного и организационного оформления «Третьего пути». Уже в 1919 году Эдуард Штадтлер, который до тех пор был известен преимущественно антибольшевистской пропагандой, возглавил журнал «Дас Гевиссен» («Совесть»). Этот журнал стал основным публицистическим органом основанного в том же году легендарного «Июньского клуба», который вскоре возглавили Генрих фон Гляйхен и Артур Мёллер ван ден Брук. В этом окружении смогло сформироваться духовно-политическое идейное направление младоконсерватизма, которое можно считать самой влиятельной подгруппой Консервативной революции. С появлением в 1923 году главного труда Мёллера ван ден Брука «Третья империя» этот мировоззренческий эволюционный процесс пришел к временному апогею. С вытеснением ориентированного на «молодой национализм» Штадтлера и с основанием «Немецкого клуба господ» в 1924 году произошло определенное изменение парадигм внутри «Движения Кольца». Вместо стратегии, которая включала «массы», ставку сделали на элитарную организацию, которая должна была оказывать влияние «сверху». «Старики» вокруг Генриха фон Гляйхена победили таким образом националистически-динамичные силы. Также не удивительно, что сам Штадтлер симпатизировал национал-социалистам, ведь они проявляли ту самую революционно-деятельную динамику, которая отсутствовала у младоконсерваторов. Юнг как представитель этого молодого поколения тоже стремился к тому, чтобы поставить действие выше слов. Но в отличие от Штадтлера у Юнга уже рано возникла антипатия к личности Адольфа Гитлера, а его движение он рассматривал как примитивное, так что представление Юнга об объединенном национальном движении никогда не включало в него национал-социалистов. С этой формой элитарного народного движения Юнг занимал что-то вроде промежуточного положения между общественно изолированным «Немецким клубом господ» и национал-социалистическим движением, которое хотело завоевать массы. В этом контексте нужно также рассматривать раннюю политическую активность Юнга в DVPP. Перемен нужно было добиваться не только отдельными революционными действиями одиночек, но на базе партии, укорененной в широком населении. Но за этим молодежным задором вскоре последовало понимание того, что без созревшего в духовном плане мировоззрения нельзя осуществлять какую-либо политику. При этом у Юнга было то преимущество, что он мог опереться на более ранние идейные разработки более старых младоконсерваторов, чтобы сформировать на этой основе свое очень своеобразное понимание младоконсерватизма.