Что касается Цзян Фэнмяня, его не особо волновал политический брак и он только хотел, чтобы его дочь вышла замуж за того, кто действительно заботился бы о ней. Он согласился на эту помолвку только потому, что настояла его жена.
— На самом деле я довольно часто размышлял об этом, — глава ордена Цзян начал. — Наши жены были единственными, кто настаивали на этой помолвке, в первую очередь, и, глядя на это сейчас, поскольку ни один из наших детей не заинтересован, лучше, если мы не будем насильно продолжать это.
— Цзян-сюн, — голос молодого человека был неохотным. Его жене это не понравилось бы, но это не он поднял этот вопрос. — Они просто дети, которые ничего не знают. Лучше, если мы не будем обращать на них внимания по этому поводу.
— Они собираются пожениться всего через пару лет. Думаю, сейчас нам следует уделить им немного внимания, — он улыбнулся. — Это их жизнь, мы не можем заключить брак вместо них. Пусть решают сами.
Через несколько секунд они оба согласились разорвать помолвку. Цзинь Гуаншань быстро извинился и вышел поговорить со своим сыном, который стоял на коленях в уединённом саду неподалеку. Однако Цзян Фэнмянь ни на йоту не сдвинулся со своего места, но его спокойная улыбка исчезла, и он повернулся к Лань Цижэню.
— Она была здесь? Всё это время? — спросил глава ордена Цзян. Его рука так сильно сжимала чашку, что она чуть не треснула.
— С пяти лет, — Лань Цижэнь ответил. — Ванцзи нашел её и настоял на том, чтобы отвезти домой, когда он узнал, что её родители не вернулись за ней, как они обещали.
— Вы знали? — его голос хриплый. — Я провёл несколько месяцев в дороге, ища её. Я думал, что она мертва, но ты даже не послал ни слова в Пристань Лотоса.
— Когда я услышал, что вы ищете Вэй Ин, она жила здесь уже почти четыре года, — молодой человек вздохнул. — Ванцзи действительно любит её, и он очень привязался к ней после того, как умерла его мать. Я не знал, попробуете ли вы отвезти её в Пристань Лотоса или нет, если бы я послал хоть какое-нибудь известие. Я прошу прощения за то, что вёл себя эгоистично и закрыл глаза на твои страдания, чтобы позволить моему племяннику иметь рядом своего лучшего друга.
— Лучшие друзья? Он сказал, что их брак высечен на камне. Просто потому, что она нравится твоему племяннику, ты решил оставить её здесь, чтобы он мог её забрать? — сказал мужчина в тёмно-пурпурной мантии сквозь стиснутые зубы.
Это обвинение было слишком сильным.
— Цзян Фэнмянь! — Голос Лань Цижэня был строгим и пропитанным гневом. — Вы их совсем не знаете. Не вини меня или моего племянника за то, чего мы не делали. Обручение не было принуждённым, они решили это сами и даже договорились о своих ухаживаниях, прежде чем сообщить мне. У неё здесь было хорошее детство. Можете ли вы гарантировать то же самое, если ваша жена ненавидела мать девушки?
— Ты! Я бы никогда не ожидал этого от вас, господин Лань, — этот человек всё ещё был слишком эмоциональным, чтобы с ним можно было спорить. — Ты, твой брат знал что-нибудь об этом?
— Он знал об их помолвке. Честно говоря, он уже столько лет не вмешивается ни в какие дела ордена, — Лань Цижэнь вздохнул. Он знал, что с их стороны было неправильно не проинформировать орден Цзян, но старейшины отказались проявлять инициативу в этом вопросе, и, честно говоря, он также достаточно полюбил девушку, чтобы быть немного эгоистичным, и оставил её здесь.
— Думаю, мне придется спросить Вэй Ин.
— Пожалуйста, сделай так. Спросите о её жизни, её друзьях и её помолвке, — он посоветовал. — Вы бы видели, как они взаимодействуют друг с другом. Это не политический брак.
— Тогда позволь мне лично убедиться.
***
— Отец, — Цзян Чэн выглядел виноватым, всё ещё стоя на коленях. Он не ожидал, что этот бой приведёт к такому большому событию. Не только его сестра будет опечалена из-за разрыва помолвки, но и его мать будет в ярости. — Мне жаль.
— В этом нет необходимости, мы все знаем, что мальчик никогда не ценил а-Ли. В любом случае, я не вижу смысла сохранять эту помолвку, — Цзян Фэнмянь покачал головой.
— Но мама…
— Я разберусь с этим.
Цзян Яньли была тихой и ничего не говорила на протяжении всего разговора. Она почувствовала укол разочарования в своём сердце, но она также знала, что слова отца были правдой. Цзинь Цзысюань никогда не заботился о ней, ни когда они были моложе, ни сейчас. Когда другие ученики грубо отзывались о ней и Вэй Ин относительно их внешности и семейного положения, она заметила, что хотя Лань Ванцзи мог молчать, но он крепко сжимал свой меч, готовый атаковать в любой момент, в то время как Цзинь Цзысюань просто отмахнулся от неё, будто ничего не происходит. Если бы её брат не вмешался в разговор, кто знает, что ещё он мог бы сказать.
— А-цзе, мне жаль.
— Не надо а-Чэн, — она мягко улыбнулась. — Я знаю, что я ему не нравлюсь, может, так лучше.
***
— Вэй Ин, — Цзян Фэнмянь подошёл к девушке, которая задерживалась у ворот, когда он расстался со своей дочерью, отправив её в район учениц, в то время, как его сын всё ещё отбывал наказание с Цзинь Цзысюанем.
— Глава ордена Цзян, — Вэй Ин поклонилась с безупречной манерой, подобающей Лань.
— Тебе следует называть меня дядей. Твой отец был моим лучшим другом, — усмехнулся он.
— Дядя Цзян, — она произнесла это с улыбкой. — Я знала, что мой отец был членом ордена Юньмэн Цзян, но, к сожалению, я никогда не была в Пристани Лотоса.
— На самом деле — однажды, — старший мужчина жестом пригласил её сесть в одном из небольших павильонов для гостей, которые располагались рядом с садами. — Твои родители привезли тебя туда на празднование первого дня рождения Цзян Чэна.
— Я была слишком мала, чтобы что-то вспомнить, — она рассмеялась. — Но в будущем обязательно приеду, — меня пригласила Янли-цзе. Она сказала, что там особенно красиво летом, когда цветут лотосы и всё такое.
— Это так, — он вздохнул, начиная углубляться в тему. — Если вы не возражаете, я спрошу. Как прошло ваше детство здесь? В Облачных Глубинах.
— Было тихо, но мило, — её серые глаза светились от счастья, когда она вспоминала прошлое. — Я проводила больше времени с Лань Чжанем, учёба, практика и путешествия. Большинство людей думают, что он холодный и страшный, но на самом деле он очень добрый.
— О, и Сичэнь-гэ тоже действительно добрый. Он очень помог мне в учёбе, особенно в развитии музыки, так как он играет на сяо, а я играю на дицзы. Инструмент Лань Чжаня — гуцинь, поэтому он не может мне с этим помочь, — добавила она, прежде чем он успел задать ещё один вопрос.
— Я думаю, ты была счастлива.
— Да! — Вэй Ин улыбнулась. — Но я всё ещё не могу привыкнуть к холоду, зима здесь жестока.
— Когда я узнал, что твои родители скончались, я долго искал тебя, но так и не нашёл, — Цзян Фэнмянь посмотрел ей в глаза. — Я думал, ты мертва.
— Ой, извините, дядя Цзян. Вы, должно быть, чувствовали себя ужасно, — она нервно закусила нижнюю губу.
— Всё в порядке, теперь, я знаю, что вы живы и здоровы, но мне интересно, узнай я, что вы живёте в Облачных Глубинах шесть лет назад. Вы бы пошли со мной в Пристань Лотоса, если бы я попросил?
— Мне очень жаль, дядя Цзян. Даже если бы вы спросили меня тогда, я бы отказалась. Когда мне было девять лет, я прожила здесь всю свою жизнь, мои лучшие друзья, мой брат, учителя и дядя. Не думаю, что мне хотелось бы бросить их и начать все сначала, — она казалась извиняющейся. — И я бы не хотела его бросать.
— Так, значит, это брак по любови?
— Ну, можно и так сказать, — Вэй Ин избегала его взгляда, щёки её слегка покраснели. — В то время мы никогда особо не задумывались о каких-либо отношениях, но когда мы задумались, просто поняли, что хотим быть вместе до конца нашей жизни.