Меня уже начали успокаивать мои собственные мысли.
— Не понимаю, — услышала я голос блондинки сидевшей передо мной со своей рыжеволосой подругой. — В этом году все не так, еще даже не оглашали список.
— Ага, я тоже это заметила. Как думаешь, может, в этом году ничего не будет? — спросила рыжеволосая.
Я совсем не хотела подслушивать, но если так получилось, то грех было не послушать. Моя неглупая голова сразу поняла, что эти девушки обсуждают игры, а моя душа молила, чтобы все оказалось обычной шуткой.
— Такого не может быть, — тихо ответила девушка. — Лучше бы сразу все сказали, а не молчали, так все только начинают нервничать, но, слава богу, что в этом году будут Подчиненные.
— Принцы такие красавчики, но жаль, что сердца у них холодные и безжалостные…
Девушек прервал преподаватель, который нехорошим взглядом посмотрел на них, говоря своим взглядом о том, что ему не очень нравится, что у него на уроке еще кто-то говорит.
— Итак, мисс Джоуэл, может, вы нам расскажите принцип, за которым у правителя есть больше шансов подчинить массы? Как говорил Макиавелли? Может, вы вспомните Фому Аквинского?
Блондинка посмотрела на профессора испуганным взглядом, словно он спросил что-то необычайное.
— Я…
Она нервно начала теребить свою короткую юбку.
— Слушаю вас, — произнес преподаватель, в его глазах был вызов и насмешка.
— Можно использовать принцип тигра и лисицы, то есть правитель должен быть хитрым, как лис и сильным и властным, как тигр. Про то, каким должен быть правитель говорило много мыслителей, но самый большой фурор произвела книга Никколо Макиавелли «Государь», он в ней рассказал о том, какие качества должны быть у правителя и что он должен делать, чтобы не потерять своего авторитета, — произнесла я.
После моей пламенной речи все уставились на меня с удивлением, а преподаватель с неким восхищением.
— А как вы считаете мисс…
— Егорова, — подсказала я преподавателю.
Он устремил свои темные глаза в мою сторону, присел на край стола и сложил руки на груди.
— Мисс Егорова как вы думаете, страх может быть приоритетной чертой в правлении народом?
— Страх? — посмотрела я на преподавателя.
Он со странной улыбкой кивнул.
— На счет приоритетной черты не думаю, так как рано или поздно он может дать трещину, может, в тирании и было принято считать правителя воплощением страха, но мы же говорим за демократию, поэтому здесь правитель должен быть справедливым и уважаемым, — ответила я.
— Вы считаете, что страхом нельзя управлять массами? — посмотрел на меня мистер Гиббс.
— Нет, я думаю, что рано или поздно может вспыхнуть революция, — произнесла я. — Люди не смогут долго жить подавлено.
Опять улыбка преподавателя и маленькая складочка между бровей говорили о том, что ему нравится наша дискуссия.
— Неужели запуганный народ будет бунтовать? Неужели человек, который боится темноты, будет искать встречи с ней?
— Но бывают разные люди, они сделают все, чтобы изменить действительность, раньше они и были прозваны революционерами, — я посмотрела на него в упор. — А революция, по словам Ленина, это когда низы не могут жить по старому, а верхи не могут, править, так как раньше.
— А что если народ хочет быть напуганным? — спросил он. — Если запуганный народ и есть самый послушный народ в мире. Страх — это просто ключ к утопии, ведь когда не задают лишних вопросов и не просят ответов, то приходит стабильность, а стабильность всегда порождает мнимую утопию. Люди не бунтуют, они довольны, а властям это на руку.
— Правильно, вы же сами сказали мнимую утопию. То есть страх не создает отношений доверия людей с правителем, кроме того, создавая такие условия жизни в страхе для людей, правитель сам живет в страхе быть свергнутым или убитым. Неужели он может быть уверенным в том, что не найдется смельчак, который захочет свободы слова или действия?
— Мне понравился ваш ответ, — произнес он. — Спасибо, мисс Егорова, а вы мисс Джоуэл готовьтесь на следующий раз.
Ох, как блондинка нехорошо на меня посмотрела, но мне почему-то было все равно, ведь я была рада, что меня заметил такой важный преподаватель как Сэмил Гиббс.
Итак, это профессор юридических наук, член ассоциации «Мировые юристы», председатель ООН, заведующий кафедры юридических наук академии Сед-Лейн, и самое главное, он преподает в Гарварде. Одним словом, этот человек — гений, у которого есть, чему поучится.