Выбрать главу

Эге. У мамочки Гаррет дебилы не рождались. Я смекнул, в чем дело.

– Я, пожалуй, не прочь прогуляться. Вы растолкуете мне, где что.

Он слегка расслабился, браво развернулся на сто восемьдесят градусов и зашагал. Я за ним – ать-два левой. А ведь никакой ностальгии по паршивым старым временам я не испытывал.

Питерс не проронил ни слова, пока мы не отошли достаточно далеко от дома и не миновали сад позади него, в котором могли укрыться соглядатаи.

– Ты видел старика. Что думаешь?

– Он в плохой форме.

– Ты знаешь яды, которые могли оказать подобное действие?

– Нет, – честно ответил я. – Нужен специалист. Я знаю парня, который разбирается в таких вещах, но он должен осмотреть генерала.

Морли Дотс знает все на свете, может, потому что он полукровка и эльфийской крови в нем больше, чем человеческой.

– Не получится. Довольно одного чужака, чтоб все здесь на рогах стояли.

– Ну да.

Настоящий растревоженный улей. До сих пор нам не попалось ни единого живого существа.

– Когда хочешь знать наверняка, спрашиваешь у того, кто в этом разбирается.

– Я попытаюсь.

– Теперь о ворах. Это правда? Повариха считает, что генерал выдумывает.

– Нет. Она так считает. Когда-то, мы только переехали сюда, у него действительно случались заскоки. Но она так редко выходит из кухни, что у нее у самой ум за разум заходит. Она даже не знает, какой год на дворе.

– Она пыталась запрячь меня в работу.

– С нее станется. О боги! Я помню твою стряпню.

– А я помню, что мне приходилось готовить. Крысы с кореньями, а на гарнир жуки.

Он проворчал что-то и снова почти улыбнулся.

– Неужели у вас могли сохраниться нежные воспоминания о тех днях?

– Нет, Гаррет. Я не настолько ненормален, хоть и профи. Я не скучаю по войне. – Он вздрогнул.

– А? В чем дело?

– Тревожные слухи ходят. Говорят, готовится поход против Слави Дуралейника и могут призвать ветеранов.

Я засмеялся.

– Что тут, черт побери, смешного?

– Давненько не слышал такой славной шутки. Вы представляете, скольких загребут? Всех мужчин старше двадцати пяти. И вы думаете, они пойдут, как овечки на заклание? Хоть один из них? Да если объявят такой призыв, будет революция.

– Может быть. Ты думаешь, его действительно хотят отравить?

– Допускаю.

– Я ничего не знаю о ядах. Каким образом его могут давать старику?

Я не специалист. Но из профессионального интереса всегда держу ушки на макушке, когда речь заходит о подобных вещах.

– В еде, в питье. Могут рассыпать по постели, чтобы яд проникал через кожу. Он может быть даже в воздухе. Пока мы будем доискиваться «как» – он в ящик сыграет. Надо выяснить «что». Поговорим о людях. Кто имеет доступ к генералу?

– Все, так или иначе.

– Пошли дальше. Кому это выгодно? Если есть убийца, значит, есть и причина. Верно?

– Очевидно, убийца уверен что делает это не зря, – проворчал Питерс. – Я пытался обмозговать это с самого начала, но ни к чему не пришел.

Ничего страшного.

– Сколько стоит поместье? К кому оно переходит?

– Бессмыслица. Дженнифер получает половину. Другая половина будет поделена между нами.

– Назовите примерную цену в золоте. А потом спросите себя, на что готовы пойти некоторые ваши знакомые за малую толику этой суммы.

Он пожал плечами.

– Миллиона три за дом. Миллион за обстановку. Два-три миллиона за землю. В прошлом году за два северных участка генералу предлагали три миллиона. Он чуть было не соблазнился: проблемы с наличными, а старик не хочет, чтоб Дженнифер в чем-нибудь нуждалась.

– Три миллиона только за часть имения?

– Кому-то понадобилась земля поблизости от города. Но старик колебался, и сделка не состоялась. Они купили участок подешевле у одного типа с Холма.

– Обошлось без обид?

– Обошлось, насколько мне известно. У меня возникла рабочая гипотеза. Каждый из наследников получит около ста тысяч марок. Я знавал парней, которые за такие деньги перережут сто тысяч глоток. Стоит предположить, что кому-то не терпится получить свою долю – и мотив налицо.

– Все знают о завещании?

– Конечно. Старик много раз говорил о нем. Говорил и о том, что деньги получат лишь те, кто будет добросовестно трудиться.

Ха!

– Кухарка упоминала некоего Кенди.

– Не он. Он давно ушел. У него вовсе не было шансов. Он даже не человек. И, само собой, генерал не включал его в завещание. Он не из тех, кого старик привез с собой. Он из компашки, заправлявшей поместьем, пока мы были в Кантарде.