Предки наши, поручая входы и выходы города охранению святых, обыкновенно осеняли верхи их иконами.
По сказанию софийского летописца, новый город (Китай-город) поручен был охранению Пресвятой Богородицы и великих чудотворцев Петра и Алексия.
В 1727 году сенатский обер-секретарь И. Кирилов так описывает Воскресенские ворота: «Первые городовые ворота Воскресенские на Тверскую улицу с двумя проездами; над ними палаты с двумя башнями: длиной II саженей, шириной 4, высотою 12 саженей».
Во время пожара 1737 года, охватившего почти всю Москву, сделалось жертвой пламени не только это здание, но и смежные с ним: Приворотная палата, палата Главной московской аптеки, Монетный двор и даже сам Воскресенский мост через Неглинную со всеми мелочными лавочками и харчевнями. Монетный двор, или пробирная лаборатория Монетного двора, помешался в палатах верхнего шпица ворот при императрице Анне Ивановне[129].
При возобновлении ворот после пожара, хотя и сделаны в их фасаде некоторые изменения, но главная их форма, данная постройке в царствование Федора Алексеевича, сохранена почти вполне. Не были поставлены только иконы.
Часовня для иконы Иверской Божьей Матери была устроена впервые в 1669 году, куда икона и поставлена в том же году 19 мая. При перестройке ворот в 1680 году для часовни сделана была на внешней стороне ворот печура в стене между двух проездов и к ней пристроена деревянная храмина с чуланом. Эту часовню приписали к Николо-Перервинскому монастырю.
Хотя синодальным указом 1722 года и уничтожены были почти все часовни в Москве, но Воскресенская часовня по особенному благоговению народа к чудотворной иконе Иверской Божьей Матери осталась неприкосновенной. В делах Коллегии экономии 1742 года часовня описывается так: «При Курятных воротах часовня в стене, убранная столярной работой; при ней деревянный чулан». В царствование императрицы Екатерины II в 1791 году часовня перестроена, а при императоре Александре I благолепно украшена.
Главнейшей достопамятностью и бесценным украшением Воскресенских ворот является, несомненно, чудотворная икона Иверской Божьей Матери.
История этой иконы следующая. В Москву она привезена 13 октября 1648 года благодаря стараниям Никона, который был еще тогда архимандритом Новоспасского монастыря. Икона была встречена у Воскресенских ворот царем Алексеем Михайловичем со всем семейством, патриархом московским Иосифом с духовенством, боярами и бесчисленным множеством народа. Ее поставили сначала в монастыре Николы Старого на Никольской улице, потом в Успенском соборе, откуда 15 мая 1654 года, как видно из дворцовых записок, благочестивый царь Алексей Михайлович дал икону в напутствие своему воинству, шедшему против польского короля. Потом царь повелел перенести икону к Неглинным воротам Китай-города, где, как уже сказано выше, была построена для этой цели часовня. Икона эта есть точный список с чудотворной иконы Иверской Божьей Матери, находящейся на Афонской горе. Чтобы сделать копию, Никон послал на Афон архимандрита Пахомия. Она была сделана. Препровождая ее из Цареграда в Москву от патриарха Парфения, иверские старцы прислали письмо, в котором сообщали, как писалась икона. Братия совершила великое молебное пение, длившееся с вечера и до утра, святили воду и обливали ею чудотворную икону Пресвятой Богородицы. Затем, собрав святую воду, они ею же обливали новую доску, сделанную из кипарисного дерева, и, снова собрав святую воду, служили литургию, после чего дали ее иконописцу, священнику Иамвлиху Романову, который смешал ее с красками, заготовленными для написания иконы. Во все время писания иконы Романов принимал пищу только в субботу и воскресенье, а братия служила по два раза в неделю всенощные и литургии. «И та икона не рознится ничем от первой иконы, ни длиною, ни шириною, ни ликом, — одним словом, новая, аки старая». О появлении же подлинной чудотворной иконы рассказывается так. В IX веке от Рождества Христова в Византийской империи во времена иконоборства недалеко от города Никеи жила одна благочестивая вдова. У нее в доме была почитаемая ею икона Божьей Матери. Когда и она подверглась преследованию со стороны гонителей святых икон, то вдова ночью взяла икону Богоматери и пошла с ней на берег моря. Там, помолившись со слезами о спасении своем и самой иконы, опустила ее в волны. К душевному утешению благочестивой вдовы, икона та не пала на воду, как обыкновенная доска, а стала прямо и понеслась по волнам. После такого чудесного отплытия святой иконы сын вдовы укрылся от гонителей в Солуни, а впоследствии поступил на Афонскую гору в монастырь и там, рассказав братии о святой иконе, вверженной в море, после многолетних иноческих подвигов скончался. Повествование же его о святой иконе Богоматери в течение почти двух веков хранилось между обитателями Афонской горы в предании. Наконец однажды иноки Иверской обители на Афонской горе увидели на море огненный столб, касавшийся своей вершиной неба. Это явление обратило на себя внимание всех. После неоднократных наблюдений увидели, что огненный столб стоит над иконой Божьей Матери. Иноки хотели приблизиться и взять чудотворный образ, но их усилия были напрасны: чем более они приближались к ней, тем далее она отплывала в море. В это время благочестивому старцу Иверской обители на Афоне Гавриилу в сонном видении явилась Пресвятая Богородица и сказала: «Возвести настоятелю и братии, что я хочу дать им икону Мою в покров и помощь, потом войди в море и ступай с верою по волнам за иконою». Сказав об этом видении утром настоятелю и братии, старец Гавриил, сопровождаемый монахами обители с молебным пением, пошел на берег моря и, шествуя по воде как посуху, сподобился принять в свои руки образ Богоматери. Братия Иверской обители, встретив икону со слезами радости и умиления, три дня и три ночи неусыпно молилась перед ней с молебным пением, а затем поставила ее в соборную церковь в алтарь[130].
129
Тут же при императрице Елизавете была первая гражданская типография и начато (26 апреля 1756 г.) печатание газеты Московского университета.