Любовник Мишель двинулся по аллее между небольшими корпусами. Было достаточно поздно, но кое-кто еще гулял. Держался он необычно: то сядет внезапно на скамейку, будто основательно нагрузился и ему плохо (хотя походка у него была как у трезвого), то скроется ненадолго в кустах. Оперативник не без оснований подумал, что парень хочет проверить, нет ли за ним слежки, и начал действовать с предельным вниманием. Так, пытаясь перехитрить друг друга, они крались по пустеющим аллеям. Преследуемый направился было к летнему ресторану, но у входа резко вильнул в сторону дощатого забора, за которым были свалены в кучу ящики из-под фруктов. Не раздумывая, оперативник тоже перемахнул через забор, огляделся. И в тот же миг его свалили на землю два сильных удара в живот и один в челюсть. И нападавший сбежал.
Сейчас этому оперативнику, лейтенанту Крыстеву, предстояло лично доложить о происшедшем самому генералу. Лейтенант вошел, отрапортовал и остался стоять возле двери, виновато опустив глаза. Марков оглядел его с ног до головы и, не здороваясь, спросил:
— Вы уверены, что это тот самый?
— Так точно, товарищ генерал, абсолютно уверен. Я и тогда дежурил. Он зашел в номер к Мишель после полуночи, любовник он ее… Он самый… Я хороший физиономист.
— Куда уж лучше. Мало того, что засветился сам, но еще и брюхо подставил под чужие кулаки.
— Виноват, товарищ генерал.
— Выпороть вас мало. Упустили его из-за вас! И где теперь искать? Правильно он вам врезал. Заслужили! Можете быть свободны.
Лейтенанта как ветром сдуло.
— Жалко, — сказал Ковачев. — Этот любовник, может быть, и убил Маман. А то и Морти… По описанию Крыстева я объявил всеобщий поиск. Но в такой суматохе где уж…
Генерал не успел ответить — зазвонил телефон.
— Что? Подождите… — Закрыв ладонью трубку, он сказал Ковачеву: — Наш Еремей заявил администрации, что исчезла его дочь. Он просит содействия болгарской милиции. Отправляйтесь туда.
XII. ЖЕЛЕЗНЫЙ ВОЛК
Без пятнадцати девять полковник Ковачев в сопровождении двух оперативников и эксперта технического отдела поднялся в номер к Ноумену.
— Спасибо, что вы так отзывчивы, — сказал старик после взаимного представления. — Я встревожен. Возможно, все обойдется, но… Одним словом, моя дочь вдруг исчезла… ночью. Ее зовут Мишель. Утром она мне не позвонила, как обычно, я зашел к ней в номер и понял, что там она не ночевала. Ее номер здесь, рядом.
— Но что вам дало повод для беспокойства? Может быть, она с компанией… или, извините, с каким-нибудь приятелем?
— Нет. Она обязательно позвонила бы, предупредила. Что-то с ней случилось.
— Какие у вас на сей счет предположения, догадки?
— Увы! — Ноумен пожал плечами. — Никаких.
— Хорошо. Мы сделаем все, что в наших силах. Но потребуется осмотреть ее номер.
— Разумеется. Я вас провожу.
После методичного осмотра гардероба, чемоданов, ванной Ковачев обнаружил комплекты мужского белья и несколько пар мужских носков.
— Вам знакомы эти вещи? — спросил он у Еремея.
— Да, конечно, это мои. — Он взял вещи. — Они попали сюда случайно.
— А сейчас, — сказал Ковачев, — вернемся в ваш номер. Вы, Петев, останетесь здесь.
— Но что вас может заинтересовать у меня? — спросил Ноумен. — Последнее время она ко мне даже не заходила…
— Уверяю вас, так положено. Прежде чем начать следствие, мы должны везде проверить, нет ли наводящих следов.
Ковачев занялся гардеробом. Внутри, в одном из выдвижных ящиков, обнаружилась большая коробка с мылом. Ноумен навис над Ковачевым и так следил за всеми его движениями, будто тот его обокрасть собирался. Тем временем дверь распахнулась, хотя никто не стучал. Ковачев задвинул ящик, захлопнул гардероб. Оказывается, к Ноумену опять пожаловали вчерашние гости — Вирджиния Ли и Джек Джексон. Они даже попятились при виде стольких людей.
— Это кто такие? — спросила Ли.
— Из болгарской полиции, — отвечал ей Ноумен. — Ночью исчезла Мишель.
Заслышав о «болгарской полиции», Джексон дернулся, словно хотел выхватить пистолет, но вовремя овладел собою и засунул руки в карманы.
— Исчезла?! — продолжала Ли, не обращая внимания на окружающих, точно их не существовало. — Что за комедия?