Выбрать главу

Юмор, подумала, Семь. Она немного расслабилась и подражая манере доктора улыбаться, изогнула свои полные губы в едва заметной улыбке.

Семь была потрясена и скорее встревожена, узнав, сколько земных песен касалось птиц. Птица В Золоченой Клетке. Птицы Делают это, Пчелы Делают это. Слушайте Пересмешника. Свободная птица. Когда Красная Красная Катушка Боба Боба Робина Коумса' Вперед. Одна песня, названная Рождественским гимном, упомянула множество домашней птицы включая лебедей, куропаток, гусей, диких голубей и некоторые неопознаваемые разновидности, известные как "звонящие птицы" и "французские курицы." Ни одно из названий ничего не значило для нее, таким образом, они должны были играть выдержки. Звук воспроизводимой компьютером музыки и песен резко контрастировал стерильной обстановке в Астрометрической, это осознавала даже Семь.

-Это не место для - для популярных песен,- сказала она неодобрительным тоном. Компьютер бодро громко пел песню, в которой все небольшие птицы пошли твит, твит, твит. Семь нашла эту манеру исполнения раздражающей, по непонятной для себя причине.

- Эй, это была ваша идея, - сказал Гарри.

- Лейтенант Торрес однажды рассказала мне, что у вас есть склонность к особым видам земных рассказов в формате специально ориентированном на развлечение ваших малышей называемых детскими стишками.

Ким закатил глаза и стал возиться с компьютером.

Начала проигрываться следующая песня. - Спасибо, Беланна, - пробормотал он себе под нос.

-Однажды, она сказала, что Ваши знания оказались бесполезными в одной из миссий вы прибегли к способу называемому…- Она наморщила лоб, когда она попыталась вспомнить термин. – мозговой штурм?

- Да. Итак, вы хотите, чтобы я провел мозговой штурм, по поводу птиц?

- Вы сердитесь,- заявила Семь. –по какой причине. Разве вы не хотите помочь мне в определении того, что является причиной моих галлюцинаций?

- Нет, конечно, но-ладно. Он глубоко вздохнул. - Вороны или некоторые другие черные птицы, верно?

Ким поднял голову и задумался. -Эдгар Аллан По. Никогда. Ворон. Да здравствуют шесть пенсов!. Гадкий утенок. Нет, подождите, он превратился в лебедя. Уммм…..

Но вдруг внутри Семь все похолодело. Птицы внезапно разразились хоровым карканьем. Они летели и чрезвычайно взволновано хлопали крыльями.

Да. Поставьте песню шесть пенсов, карман, полный ржи,-и двадцать четыре черных Дрозда-Боль прорвалась сквозь нее мучительная в своей агонии.

Этот ужасный запах мертвечины наполнил ее ноздри и свернул ее желудок в узел. Ее колени подогнулись, и с глухим стоном она рухнула.

Гарри схватил ее под локти и попытался поднять ее. Она услышала его голос, но смутно, как если бы он был далеко: "Семь? Семь, что с тобой?

Почему он называл ее Семь? Она была Первой из Шести в ее домашнем хозяйстве - которое было, пока не пришли Великие Разрушители . И его отвратительное лицо! Деформированное!

Отчаянно, Аман схватила его за лицо и воскликнула: -Что разрушители сделали  с тобой? О, моя любовь, моя любовь ……Она поцеловала его, а когда она отстранилась лицо Сулми было снова красивым, пернатое лицо  которое она так обожала. Выражение его лица было смущенным, и слова, которые он говорил были странными. -Доктор, я веду в лазарет Семь прямо сейчас. Это снова происходит .

ГЛАВА 7

Вахтенный журнал капитана, дополнение. Семь из Девяти вернулась в медицинский отсек. Врач обеспокоен ее состоянием и честно говоря я тоже, Семь стала ценным членом этого экипажа, и несмотря на наши разногласия также другом. Я пытаюсь, но не могу представить себе путешествие без нее.

Ее состояние в настоящее время является стабильным, но в целом неустойчивым. Сейчас она без сознания, но я не могу придумать более заботливых рук для кого угодно, чем руки доктора. Несмотря на мое личное беспокойство, мы должны идти вперед.

Мы приближаемся, ко второму пропускному пункту в Имперском космосе и готовимся к встрече с его станционным мастером. Нам придется преодолеть еще три пропускных пункта прежде, чем мы достигнем родного мира Лхиариан. Я не могу предположить, как мы сможем провести переговоры на еще сорока трех станциях пропуска, если нам не даст разрешение на свободный проход император. Будем надеяться, что когда мы встретимся с императором Беитеком, он будет в хорошем настроении.

-Доклад?- спросила Джейнвэй, как только она вышла на мостик из своего кабинета.

-С нами просто связалось судно Стэйшнмэстера Воории,- сообщил энсин Ким ей .-Она просит разрешение прибыть на борт.

- Разрешаю-с благодарностью-, - добавила капитан, когда она скользнула в свое командирское кресло. -Джейнвэй Тамааку Вриису.- Молчание. Она обменялась взглядами с Чакотаем , запутанное выражение которого указало, что он также не знал, почему лидер Скеданов не отвечал.

-Джейнвэй Тамааку Вриису пожалуйста, ответьте.

Последовала еще одна пауза, а затем: -Тамаак Вриис здесь, Капитан.

-Начальник станции Воория готовится к телепортации на борт. Я пошлю кого-нибудь, чтобы немедленно сопроводить вас в Конференц-зал.

-Капитан, я ужасно сожалею об этом, но - мы посреди выполнения очень значащего ритуала. Мы должны закончить его. Я могу с уважением просить, чтобы мы отложили эту встречу?

-Тамаак, - сказал Чакотай, -Вы знаете, что я понимаю, насколько важны такие ритуалы Вашим людям. Но эта встреча также важна. Потребовались часы только, чтобы заставить представителя Лхиаариан согласиться видеть нас, и мы нуждаемся в Вашем специальном виде дипломатии, если мы хотим добраться до Императора.

Пауза. -Всего несколько минут, Капитан. Я прошу Вас.

-Капитан, могу ли я сделать предложение,- сказал Тувок. -Мы надеемся убедить станционного мастера Лхиариан чтобы она в своем докладе отразила нашу благосклонность к ее императору. Краткая экскурсия по Вояджеру может заинтриговать ее достаточно и повлиять на характер ее доклада. Мы, в конце концов, попытаемся убедить императора Беитека в том, что мы достойны его аудиенции.

- Отличная мысль, Тувок, - одобрила Джейнвэй .

-Тамаак, у вас есть полчаса. Ни минуты больше. Поняли?

- Полностью, Капитан. И я благодарю вас.

Тамаак Вриис выключил коммуникатор и оглядел своих людей. Они были все вместе, стоя спокойно в кругу. Их концентрация была нарушена, но не разрушена прерыванием. Они могли легко связаться снова и закончить ритуал.

Он сделал глубокий успокаивающий вдох и мысленно потянулся, чтобы коснуться умов всех, кто остались от расы Скеданов. Сильные, холодные мысли Имраака. Легкость, нежность чистого ума Шемаака. Огонь и страсть прекрасной Прианны, поднятых до почти невыносимой высокой температуры ее привлекательностью для пилота этого судна. Маленькой Тхены и ее воспоминаний, все они, стали единым целым в этот момент, чтобы лелеять единственную вещь, которая значила больше для Скеданов, чем что-либо еще в галактике, включая выживание их собственного вида… Месть.

Несоответственно красивое оружие, которое выполнило бы конечную цель выживших Скеданов, сидело в месте чести в центре их круга.

Тщательно уложенное на мягкой фиолетовой подушке, оружие было маленькой сферой. Не достаточно маленькой, чтобы поместиться в единственную лапу, но конечно намного меньше, чем малышка Тхена.

Мягко, с состраданием, Тамаак распростер мощь своего разума и коснулся каждого ума индивидуально. Как ткач, тянущий отдельные нити в великое целое, он собирал мысли, знания и эмоции, пока они не стали одним разумом, одним сердцем, одной душой.

Он повернул большие глаза к Сфере и направил их мысли к ней. Они обернули ее в невидимое одеяло любви и защиты. Ранее, когда они только прибыли на борт Вояджера, небрежные человеческие руки подвергли сферу анализу с помощью приборов. Их трикодеры, как инструменты сообщали, сигналили пронзительное предупреждение о высоком уровне неопознаваемой энергии, исходящей от Сферы.

Но Рамирес, окутанный своим восприятием военного скеданов как людей оставшихся в живых и близких ему по духу, с ноздрями заполненными сладким ароматом манго напоминавшем ему о его родной земле ничего не заметил. Не смогли этого сделать ни Доусон, отвлеченный способом, скроенным только для него; ни Чакотай, приведенный в восторг татуировками, которые он "видел" на голой руке Тамаака. Даже Тхена, которая была маленькой, сохраняла веру и цель скеданов, искренне играя на тоске Лиссы Кэмпбелл по младшей сестренке.