-Я готовлю наш курс к родному миру Лхиарри и включаю все пропускные пункты, поскольку мне приказали, -Семь внезапно умолкла, глядя туда же куда смотрела Джейнвэй.
То, что было на экране, не было областью пространства, в котором они находились.
Это было маленькое пятно пространства на удалении сотни световых лет. Семь узнала, эту область, и страх ударил струей адреналина в ее человеческий кровоток.
-Что это? Джейнвэй придвинулась поближе и хотя Семь не хотела в этом признаваться, ее присутствие внезапно оказалось комфортным.
Семь облизнула пересохшие губы. -Это родной мир и пространство принадлежащее Граа. Расы Кеелы.
-Я думаю, вам лучше вернуться обратно в лазарет.
-Капитан я устала от обследований и анализов Доктора -возразила Семь, и от этих слов губы Джейнвэй изогнулись в улыбке.
-Я вижу, это,- сказала капитан. -Но я не хочу, чтобы вы оставались здесь, в данный момент-. Она указала на сетку на экране. -Вы находитесь в месте, где ошибка может иметь катастрофические последствия. Вы разумеется понимаете это.
-Я подвела вас. Я. ..- Семь потянулась за слово которому Торрес ее научила. -Извините.- Ее голос, как всегда, был подрезан и прохладен.
Внутри, однако, она бушевала. Ощущение было для нее чуждым и очень сильным.
-Семь, Вы подвергаетесь чему-то ужасно травмирующему, Гораздо хуже тот факт, что никто не знает, что это. Я не назвала бы это провалом . Почему бы вам не сделать перерыв и вернуться к вашему алькову на несколько часов? Я вернусь, поговорить с Вами позже и посмотрю, как Вы себя чувствуете.
Это было сформулировано как предложение, но Семь научилась узнавать команду, когда она услышала это.
Она кивнула, и без дальнейших комментариев, повернулась и вышла, из Астрометрической. Дверь с шипением закрылась за ней. Но птицы последовали вслед.
Она не собирается спорить с Джейнвэй, и инцидент в Астрометрической серьезно встревожил ее. Семь из Девяти абсолютно точно намеревалась вернуться к своему алькову и провести несколько часов, регенерации.
Но так же, как ее пальцы предали ее в Астрометрической вызвав одну области пространства, в то время как она намеревалась исследовать другую, теперь у ее ног, казалось, было собственное желание. Она шагала по коридорам, три черные птицы, летели тихо впереди указывая ей путь.
Она остановилась перед входом в Голопалубу Два и запросила определенную программу.
-Симуляция активирована,-раздался оживленный женский голос компьютера, и двери открылись.
Это было утро в Тоскане. Свет затопил студию Леонардо да Винчи, и пятнышки пыли циркулировали в золотом жаре. Три черных птицы счастливо устроились, став частью окружающей среды как картины, скульптуры, и модели, которые они украсили.
Семь моргнула, сбитая с толку. Почему она пришла сюда?
Она повернулась и пристально посмотрела на одну из работ Джейнвэй вспомнив, как прикрепляла глиняный нос на глиняной скульптуре.
Это не пробудило интереса, никакой эмоции - это было бы неуместным поступком, внезапно преподнесенный, и затем исчезнувший аромат, гнили, падали. Что-то было не так с этим местом.
-Там не должно быть никаких стен,- громко сказала Семь, и немедленно стены растворились. Мягкий, душистый ветерок ласкал ее лицо. -А трава… это не правильный цвет, он должен быть бледно-фиолетовый. Сразу серые изменили цвет.
Семь бродила по пейзажу измененному по ее словам в одиночестве, который она знала, в котором она выросла до зрелости, с которым связала свою жизнь и рождение детей, благословляла детей этих детей.
Она подумала о правильном месте, и со словом это появилось, - она изменила глыбу глины на большой прямоугольный кусок бледно-желтого камня. Камень симмик был ее любимой средой. Тверже, чем глина, более мягкий, чем большинство камней, казалось реагирует на ее прикосновения, как любовник, возможно, кокетливо раскрывая образы, погружая в свои светящиеся глубины.
Семь подняла долото. Это был не совсем подходящий инструмент, но она жаждала начать, и этого было достаточно. Она взглянула на свою руку и ахнула. Правая рука имела желто-розовый оттенок, вместо своего нормального ярко-алого. Она была больна? И где были костные мозоли, морщины, которыми она гордилась, всю свою жизнь создавая произведения искусства и воспитывая детей? Ее сердце начало колотиться, и даже это было в неправильном месте - в ее груди, а не в ее животе…
И левая рука! Затянутая в перчатку из металла. Она согнула её. Она повиновалось ее командам достаточно хорошо….
А это было. Конечно, это было только ее воображение, что ее руки были молоды и имели пять пальцев вместо положенных семи. Теперь эти руки вились вокруг инструментов, и она внимательно осмотрела камень.
-Автопортрет, я думаю, -сказала она громко, чтобы услышать тихий мурлычущий рокот другого голоса. -Я прожила достаточно долго.
Давай, Друана. Давайте посмотрим, как благородно выглядят эти ваши морщины. -Она подошла к камню, погладив его, почувствовала в нем желание, стать чем-то другим. И затем, с неуклюжей усмешкой на своих губах, Друана начала ваять.
ГЛАВА 4
Чакотай бодро вошел в комнату транспортатора в сопровождении двух охранников, Рамиреса и Доусона. Дверь с шипением закрылась за ними.
-Сэр, Тамаак Вриис сказал что Скеданы готовы к телепортации,-сказала Энсин Лисса Кэмпбелл стоявшая за консолью транспортатора.
-Тогда давайте поднимем их на борт и окажем им принятый в Звездном флоте прием,- ответил он .
Она улыбнулась, склонив белокурую головку над консолью, ее длинные пальцы задвигались с завидной скоростью.
Чакотай попросил и получил разрешение присутствовать, для того чтобы поприветствовать их пассажиров на борту.
Неумеренные комплименты в адрес Скеданов в целом и их лидера Тамаака Врииса в частности со стороны Джейвей разожгли в нем любопытство. И, не случайно, послали сигнал предупреждения.
Капитан Джейнвэй была неизменно учтивой, и для нее было вполне обычным говорить хорошо о тех, кто вызывал у нее уважение.
Но Чакотай хотел лично убедиться, насколько "интеллектуальна, юмористична, нежна, и полезна" эта небольшая группа беженцев была в действительности.
Он предположил, что скептицизм маки сохранился в нем до сих пор, даже после более чем четырех лет ношения униформы Федерации. Эта мысль отрезвила его.
Маки больше не существовало, они все были убиты Кардасинацами. Спастись удалось только небольшой горстке, которой повезло оказаться заключенными Федерации.
Жужжание транспортатора выхватило его из грустных размышлений, и он через силу улыбнулся, поскольку их гости обрели твердую форму и с любопытством оглядывались вокруг.
Их большие глаза, изящные движения и мягко выглядящий мех вызывали человеческие ассоциации с конкретными животными кенгуру и оленями, это первое что приходило на ум.
Это было не логично. Внешний вид не имел ничего общего с истинной природой пришельцев, но Чакотай почувствовал, тем не менее, рывок старой эры. Один из них вышел вперед, уставившись на него этими прозрачными глазами.
-Вы - коммандер Чакотай?
Чакотай был удивлен. -Да, как вы узнали?
Скедан прикрыл эти глаза в своем эквиваленте человеческой улыбки.
-Удачное предположение.- Он поднял переднюю ногу к своей собственной голове, защищенной костным наростом, и указал на мех выше глаза. –Ваша татуировка, Коммандер.
Конечно, подумал Чакотай, его подозрения развеялись. Это, наверно всплыло во время беседы о званиях и татуировках. Он вспомнил имя Скедана, с которым Джейнвэй разговаривала. -И Вы - Taмаак Вриис?
-Действительно я. Коммандер, мы более благодарны, чем мы можем сказать за Вашу помощь.- Он колебался, затем доверительно признался, -Становится трудным поддерживать надежду после такого количества лет, но Вы снова дали нам надежду, что мы достигнем нашего предназначения. Молодым,- и он жестом указал на несколько маленьких Скеданов, некоторые из которых были все еще в мешочках их матерей, -нужен дом. Место, которое принадлежит им. Цель, к которой мы стремимся.