Миротворца тварь застала врасплох. Он только потянул руку к мечу. Людоед отбросил его обратно к стене. Совершенно безоружного.
При инквизиторе остались только руки да ноги. Кулаками с коленями он вполне был способен отвоевать право на жизнь.
Начал подминать каннибала под себя. Рывком вцепился в его плечи. Пнул в живот. Нелюдь согнулся пополам. Закряхтел. Завизжал.
Без продыху витязь ухватил тварь за чуб из оставшихся волос. Дёрнул вверх. Метнул мордой в стену.
Лицевые кости треснули. На каменном блоке остались чёрные кляксы крови.
Тварь отлипла от стены. Широко раскрыла рот. Глаза равнодушно покосились на миротворца. Латник смерил его взглядом, полным сожаления.
Это уже не тот, с кем они служили в одном отделе.
Витязь вмазал ему. Кулаком наотмашь. По челюсти.
Нижняя сломалась. Хруст костей потонул во всхлипе. Её сместило в сторону. Из пасти брызнула кровь. Эпителий ротовой полости разорвался, видимо.
Каннибал оставался жив. Миротворец же заканчивал начатое. Впечатывал в лицо удар за ударом. Под натиском латной перчатки рыло всё меньше напоминало физиономию. Больше — собачий завтрак.
У Альдреда дела обстояли на порядок хуже. Рука ограждала его от укуса. Но слабела и прогибалась.
Вторая намертво вцепилась в рукоять керамбита. Инквизитор не желал с ним расставаться. Он не имел возможности в такой позе переваливаться на бок. Оказаться сверху. Свернуть людоеду шею.
Без конца заводил нож под панцирь. Множил колотые раны. Без толку. Чёрная кровь текла. Но нелюдь и не замечал этого. Тварь уже разодрала куртку и скребла когтями по кольчуге. Становилось жутко. Вечно так продолжаться не могло.
Новобранец корчился. Не хватало воздуха. Он чуть ли не кричал от отчаяния. Но не сдавался. Зубы твари клацали. Царапали слух. Прямо у его уха.
Казалось, ещё чуть-чуть, и нелюдь отгрызёт ему мочку. Только персекутор вообразил себе, насколько это больно и отвратительно, стал искать выход.
С ножевого дола стекала чёрная кровь упыря. Щекотала пальцы и запястье.
Идея пришла, откуда не ждали. Она подразумевала под собой неслыханный риск.
Ради выживания Альдред был готов поставить на кон всё. Только бы не зазря.
Флэй напрягся всем телом. Открылось второе дыхание. Рукой отвёл морду каннибала чуть в сторону. Тот стал бесноваться с двойным остервенением.
Взгляд переметнулся на керамбит. Альдред вонзил его в ладонь людоеду. Резко дёрнул, вспарывая плоть. Хлынула кровь на кольчугу. Средний и безымянный пальцы больше не слушались нелюдя. Без них его потуги стали бессмысленны.
Затем нож прошёлся под ухом твари. Очередной бездарный ход. Альдред попробовал снова. Загнал клинок под челюсть и потянул, оттаскивая тварь, будто крюком.
Каннибал дёрнулся. Чувствовал, что-то мешает работе зубов. Для Флэя настало временное окошко. Персекутор тут же дёрнулся вбок. Повалил нелюдя наземь. И мигом взобрался на него сверху.
Локтем придавил ему шею. Тот захрипел. Кожу стянуло. Каннибал умудрялся даже клацать зубами. Слепо рвался укусить жертву.
Что дальше-то?..
На раздумья времени нет. Людоед потянул здоровую руку к лицу Альдреда. Пытался выколоть ему глаза когтями. Флэй понял это и решил действовать на упреждение. Толкнул клинок от себя.
Керамбит вошёл глубже в плоть. Поддел корешок языка. Персекутор тут же повёл нож вниз. Лезвие проходило между мышц, будто по сливочному маслу. Наружу поднималась, брызгая, чёрная кровь.
Этого мало.
Инквизитор судорожно шарил глазами по лицу нелюдя. Он не знал, куда и ударить.
Уже достигнутого бы хватило, чтобы покончить с простым смертным. Но эта тварь — нечто большее… Совсем иного рода.
Если нечисть как-то и отзывалась на боль, то минеральными наростами. По ним прокатывался еле заметный электрический заряд.
Как это вообще?..
Взгляд наткнулся на ярёмную вену. Артерия набухала, будто бы приглашая ударить по ней.
Чем не подсказка?
Альдред крутанул лезвие так, чтоб остриё смотрело вниз. Керамбит вдохновлён когтями тигра — и сейчас наклонился, прям как прототип. Владелец дёрнул нож вниз — и сразу на себя, распарывая глотку нелюдя.
Клинок легко пробивался вниз, к шее. Сонную артерию разрезало надвое. Питание мозга прервалось. Хлынула фонтанчиком кровь.
Людоед засопел и задёргался. От смолистой жижи тянуло даже не металлом, а солью с примесью гари. Словно в угли уронили кусок сырого мяса. Вот, что это за вонь.
Веки упыря запрыгали вверх-вниз.
Для персекутора настал момент ликования. Всё-таки ему удалось одолеть чудище. Относительно просто, без малейшей царапины.