В пользу выводов Альдреда говорил и второй мертвец, сидевший за своим столом. По стулу растеклось тело Радована Модрича. Никто больше не смел его занимать. Белоснежный халат, кольчугу и грудину разъело кислотой. Голова отсутствовала. Кровь уже не текла. Срезали в спешке — по кадык.
— Мерзость, — заключил новичок.
— Его тоже убили. Что теперь будет? — гадала Марго.
— Бардак, — только и сказал Альдред.
Он не испытывал ничего такого, в сущности. Это просто вывод, который сделало его сознание. Чародеи опустились до самого настоящего варварства. И не без причины уж точно. В конце концов, простых инквизиторов они оставили в покое, не прибегнув к декапитации на месте.
Гибель Верховного Персекутора никак не сказалась на душевном состоянии Альдреда. Видел его он всего несколько раз за жизнь. И уж тем более они не стали близкими друг другу людьми. Однако вопрос о том, кто теперь заправляет отделом, оставался открытым. Непонятным оставалось и то, кому унесли трофеи апельсины.
— Давай осмотрим бумаги на его столе. Может, положение вещей чуть яснее станет, — предложила Марго.
— Хорошо.
Ликвидатор принял из рук девушки факел. Прошёлся вдоль стен, зажигая те, что только заготовили на сегодняшний вечер. Очевидно, бойня произошла при свете дня. Тогда понятно, почему трупы на улице так воняли.
Поставил в освободившийся крепёж свой и отбросил огарок. Стало значительно светлее. Затем прислонил меч к стене.
На мгновение Альдред призадумался. Если среди магов найдётся достаточно сильный, и он увидит свет в донжоне, то всё строение превратится в труху. К счастью, мурашки понапрасну пробежали по спине. Никто и не думал атаковать их с Марго.
— Так намного лучше, — сказал он, поворачиваясь к Модричу.
Рука коснулась плеча мертвеца. Флэй мягко столкнул труп со стула и сел сам. Отец Радован плюхнулся на половицы глухо. Застрельщица тем временем перерывала картотеки. Новобранец принялся осматривать бумаги, заляпанные кровью отца Радована. Он что-то читал, прежде чем умер.
Увидев бестактность, с которой Альдред обошёлся с мертвецом, девушка покачала головой. Но ничего говорить не стала. В гробу она видала Инквизицию.
Флэй взял первый пергамент. Вернее, деревянный планшет, к которому Верховный Персекутор приклеил несколько обрывков. Как выяснится позже, из Дюжины Столпов.
«Явно за авторством брата Джироламо. Переиздание свежее. 791-ый, что ли, год эры шести Лун. Поглядим…»
Полумрак мешал, вынуждая напрягать глаза. И всё же, Альдред читал.
Стих 14:2 — Первая Луна явила лик во всей красе. Серебро далёких звёзд пало в Океан, что покрывал весь мир, не знавший свет в ночи. Поднялись горы тогда из-под воды.
Стих 17:9 — Тысячи тысячелетий крошили камень, ровняя будущую сушу. А после — мир узрел Вторую. И заалели небеса. Кипела, пузырясь, вода. Тряслась земля. Горы же рвало — всё от огня, искавшего из глубины дорогу. Всё стихло, но не сразу.
Стих 20:5 — Остыли лавовые реки. Осел и пепел. В грязи ютились те, кому обратно в Океан заказана дорога. Ослепших глаз коснулся свет зелёный. Животворящая Луна, по счёту уже третья. И обернулась почвой суша, вбирая небывалую весну. Первые цветы пообещали скорые плоды. Но ждать было дано не всем. Познала Смерть земля, знала какой её вода.
Стих 22:3 — Долго кровью с перегноем питались плодоносящие края. Затем Четвёртая пришла, едва ли на дары щедра. Солнца заход сменял рассвет, сгоняя тьму в земную твердь. Вместо дождя чуть позже выли вьюги. Живые раньше холода не знали, и редко голод с жаждою встречали. Но наконец-то Сила Уму и Гласности дорогу уступила.
Стих 24:1 — Немало пало, себе места не найдя. Другие — век свой доживали. Под четырьмя лунами вняла природа новый, вечный ход вещей. Были и те, кто с ним мириться не желал. Кто мыслит наперёд, и говорит словами. Из глины под ногами оные воздвигли города, и те росли, точно грибы после дождя. А в свете бронзы Первые — свой окончательный закат встречали. И если выжил кто, то стали дикарями.
Стих 30:4 — За четырьмя в свой час и Пятая явилась. А вместе с ней пришли и боги. Откуда — кто бы знал, зато зачем — известно всем. Мир Равновесия не знал всё также, однако его уже пронизывали Чары. От бога господину, рабу — от господина.
Стих 34:9 — И снова рост, и снова благодать. К земле припал народ голодный, чуть отстранившись от охоты. Так из деревень поднялись племена, а из племён — народы. Но чтобы царства появились, потребовались годы — десятилетия, если не сотни.