- Его нет! Вы должны его найти!!!
Я потерла лицо и выключила воду. Все ясно. День предстоял самый обыкновенный. Лихорадочный и с причудами.
- Ты помнишь, где видела его в последний раз? – спросила я, пытаясь дотянуться до полотенца.
Молоденькая девушка, лет, может быть, шестнадцати, с выкрашенными в приглушенный черный цвет волосами до плеч, шагнула назад, давая мне возможность хотя бы обтереться. Но, как только я отодвинула занавеску, тут же затараторила:
- Вы должны его найти. Думаю, его спер мой бывший парень. У него были реальные заскоки.
На девушке была вполне себе современная одежда в темных тонах. Да и по речи можно было предположить, что умерла моя гостья совсем недавно.
- Ладно-ладно. Но ты все-таки скажи, где было твое тело, когда его украли.
Она недоуменно заморгала:
- В могиле на кладбище. Где же еще?
- А-а! Так мне не надо раскрывать твое нераскрытое убийство или еще что?
Опустив голову и ссутулившись, гостья протянула мне руки. На запястьях зияло несколько порезов. Некоторые из них были очень глубокие. На ладонях остались следы стекавшей крови.
- Если это хоть что-нибудь значит, то мне очень жаль. Я понятия не имела, как на это отреагируют мои родственники.
Я завернулась в полотенце.
- Теперь я попаду в ад?
- Нет, солнце. Если бы ты должна была попасть в ад, то уже была бы там. И, бога ради, давай не будем поднимать тему обреченности самоубийц на адскую сковородку. Потому что это бред. Лазейки есть везде. Так сказать, смягчающие обстоятельства.
- Может, вы и правы. Меня удочерили. О биологических родителях я ничего не знаю, но думаю, они тоже были сумасшедшими.
- Ты считаешь себя сумасшедшей?
- Ага. Но не из тех, что закатывают истерики по поводу и без. А в буквальном смысле. Вечно с головой было что-то не так, понимаете? Постоянно все забывалось. Когда я была маленькой, училась по специальной программе для детей с ограниченными способностями. Некоторые девочки называли меня тупой.
Как по мне, она до сих пор была маленькой, но вслух я решила об этом не упоминать.
- Даже мои лучшие подруги со временем стали надо мной смеяться.
О да, я знаю, каково оказаться на ее месте.
- Может быть, мама принимала наркотики, когда была мной беременна. В общем, потому я и наложила на себя руки. В голове была каша. А моя мама… - Спрятавшись за волосами, девочка вытерла глаза тыльной стороной ладони. – Моя приемная мама… Я и не догадывалась, как много для нее значу.
- Мне очень-очень жаль, солнышко.
- Если бы я только могла перед ней извиниться…
И тут я сдалась. Обняла девочку и пробормотала:
- Мы что-нибудь придумаем, договорились? Она обязательно узнает, как сильно ты ее любила. А пока давай разберемся с твоим телом. Куда, говоришь, оно делось?
- Оно исчезло! – опять завизжала гостья.
Раскаленный добела нож вонзился в хрупкий череп и перемешал уже взорвавшиеся мозги. Бедная Барбара! Интересно, сколько еще она может выдержать? Честно говоря, на нее и в лучшие дни не очень-то можно положиться.
- Да-да, - сказала я и схватилась за голову, боясь, что она отвалится. – Это я и с первого раза поняла.
Одевалась я впопыхах, чтобы успеть заскочить с Рейесом в бар перед тем, как отправиться к родственникам жертв с предсмертными записками. Плюс надо было смотаться узнать, что стряслось с телом Лэйси Бэнкс. Однако выйти на улицу из освященного дома, где была хоть какая-то защита от адских псов, оказалось не так-то просто.
- Можем вернуться, - соблазнительно улыбнулся Рейес, остановившись у меня за спиной.
- И чем будем заниматься?
Я начинала всерьез расстраиваться. Меня ждала работа. Не могу же я, в самом деле, съеживаться у каждого угла от страха, что сейчас выскочит адский зверь и начнет отделять мою плоть от костей.
- Ты еще спрашиваешь? – поддразнил Рейес.
- Я тебя умоляю! Я точно знаю, чем займешься ты.
- И чем же?
Перед тем как ответить, я изобразила на лице полнейшую невозмутимость:
- Вызовешь Оша стоять на страже, а сам двинешь на поиски Дюжины. И даже не отнекивайся.
Рейес спокойно осмотрелся по сторонам, но я-то знала, что он поражен до глубины души.
- Ты права, я пошел бы искать псов. Но я не верю ни тебе, ни ему.
- Тогда принимаемся за работу.
Усилием воли я заставила себя сдвинуть ногу за порог и стала ждать, когда ее оторвут. Ничего не произошло, и я осторожно вышла на улицу, всеми фибрами души надеясь, что мы были правы по поводу солнечного света. Через несколько шагов я почувствовала уверенность. Пока Рейес разбирался с делами внизу, я поднялась в офис повидаться с Куки. Сегодня утром она стала свидетельницей настоящей жестокости, а не каждому дано справиться с таким зрелищем без побочных эффектов. Я бы не удивилась, если бы ей стали сниться жуткие кошмары по ночам или вдруг задергалось веко. Редкостное гадство.
Однако на вид с Куки все было в порядке. Разве что она слегка была ошарашена демонским обменом любезностями и репортершей, утверждавшей, будто Рейес предъявит иск сладкому медвежонку, в котором Кук души не чаяла.
Пробежавшись по списку дел на сегодня, я дала подруге задание поискать связь между жертвами с записками.
- А еще хочу знать как можно больше о барышне из новостей. Накопай на нее чего-нибудь погрязнее.
- Намечается шантаж? – спросила Куки в тот самый момент, когда в офис вошел Рейес.
Я улыбнулась, рассмеялась и махнула рукой, а потом объяснила жениху:
- Я никогда в жизни никого не шантажировала.
- А как насчет того раза, когда…
- Это был не шантаж, Кук, - перебила я, - а взаимовыгодная договоренность. И еще. Продолжай, пожалуйста, дозваниваться папе. Он все трубку не берет.
- Может быть, твоя мачеха свихнулась, и он на самом деле вышел под парусом в открытое море.
- Никаких «может быть». Моя мачеха чокнутая, и это факт. Но дело не в этом. Папа всегда оставался на связи. А сейчас… в общем, это совсем не в его духе.
Из моего кабинета раздался женский голос:
- Мне сказали, что вы здесь.
Мы втроем обернулись. Женщина прошла через мою дверь. То есть через ту самую, которая вела к лестнице, которая вела в бар, которым управлял Рейес. Посетительница была на десятисантиметровых шпильках и плыла к нам с таким видом, словно все здание принадлежит ей и только ей.
- А вас трудно застать, - пропела она, кивком указав на Рейеса. Он не ответил, и она повернулась ко мне. А потом женщина, чью спину наглаживал мой жених, протянула мне руку. – Рада снова вас видеть.
- На этот раз хоть в нормальной одежде, - отозвалась я, все еще мысленно вздрагивая от того, что в нашу первую встречу я была в ночном наряде, да еще и украшенная колтунами на голове.
Барышня обвила пальцами мою ладонь, словно ждала, что я поцелую ей руку:
- Ну разве вы не прелесть?
Нет-нет, надменностью тут и не пахнет.
- Спасибо. Кажется, мой жених того же мнения.
Я влипла в плечо Рейеса, и он тут же чмокнул меня в макушку. Прямо в темечко. Больновато получилось, потому что Барбара уже превратилась в желе от недостатка кофеина, но я мужественно стерпела.
Куки тоскливо вздохнула, а вот эмоции Сильвии Старр сильно напоминали эмоции социопата. Они буквально бурлили, а мгновение спустя на меня кипятком пролилась горячая ненависть. Зато внешне Сильвия оставалась абсолютно спокойной. Улыбка суперзвезды не дрогнула ни на миллиметр. Жутковато.
Ощутив то же самое, Рейес обнял меня за талию одной рукой и еще крепче прижал к себе. Как ей вообще удалось пробраться внутрь? На часах восемь утра. Бар еще даже не открылся. Однако Нил был прав. Стелила она мягко. Видимо, она из тех, кто может умаслить кого угодно и попасть куда угодно. Ну или выйти откуда угодно.
- Я Куки, - представилась моя верная помощница и встала из-за стола, протягивая руку. – Постоянно смотрю вас по телевизору.
- Спасибо.