— Вот напасть так напасть свалилась на голову, — продолжал Дакби, видя, что завладел сочувственно-уважительным вниманием слушателей. — Четырёх птенцов утащили за один раз. Что может быть хуже!
— У меня вчера днём змея убила шесть из семи куриц-молодок, — проговорил Бленкинтроуп, с трудом узнавая свой голос.
— Змея? — дружно ахнули попутчики.
— Она очаровала их, одну за другой, своими смертоносными сверкающими очами, и пока они стояли, неспособные пошевелиться, убила их. Мой сосед видел всё это из окна своей спальной, но он прикован к постели и не мог позвать на помощь.
— Вот те на! — отозвались попутчики, несколько менее дружно.
— Самое интересное случилось с седьмой молодкой, той, что уцелела, — продолжал Бленкинтроуп, неторопливо зажигая сигарету. От его былой застенчивости не осталось и следа, и он начинал понимать, насколько легко и просто пускается во все тяжкие тот, кто имеет мужество сделать первый шаг. — Шесть погибших куриц были минорки, седьмая — уданской породы, с густыми перьями над глазами. Она почти не видела змею, и, конечно же, не была загипнотизирована, как другие. Она различала лишь нечто извивающееся на земле, поэтому налетела на змею и заклевала её до смерти.
— О, Боже! — единодушно воскликнули попутчики.
В следующие несколько дней Бленкинтроуп на своём опыте убедился, сколь малое значение имеет потеря самоуважения в том случае, когда достигнуто признание со стороны окружающих. Его история была опубликована в одном из изданий по птицеводству, откуда её затем перепечатала ежедневная газетка, поместив в рубрике «Это всем интересно». Некая дама с севера Шотландии писала, что вспомнила, как была свидетельницей аналогичной ситуации, участниками которой были горностай и слепой граус[1]. Ложь почему-то и впрямь казалась куда менее достойной порицания в том случае, когда служила спасению.
Сравнительно недолго автор адаптации истории о седьмой молодке в полной мере наслаждался обретённым было статусом влиятельного лица, человека, имеющего отношение к необычным явлениям своего времени. А затем внезапный взлёт к славе Смита-Пэддона, вместе с которым он каждый день ездил в поезде, вновь вернул его на серые холодные задворки обыденности: малолетняя дочь Смита-Пэддона была сбита и чуть ли не искалечена автомобилем, принадлежавшим актрисе оперетты. И хотя самой актрисы в момент происшествия не было в автомобиле, многочисленные её фотографии, интересующейся самочувствием Мэйзи, дочери Эдмунда Смита-Пэддона, эсквайра, во множестве появились в иллюстрированном журнале. Целиком и полностью поглощённые новым светским событием, попутчики грубовато оборвали Бленкинтроупа, когда тот попытался рассказать о сделанных им усовершенствованиях для защиты птичьего двора от змей и сапсанов.
Горуорт, которому он наедине излил свою душу, дал ему тот же совет, что и прежде.
