Рубен вспомнил двух сотрудников теологического факультета, которые получили правительственные гранты на изучение религиозных основ фундаментализма и жестокости в Юго-восточной Азии. Подавая заявку, они мало что знали по теме. Но через год уже объявляли себя экспертами и выступали с лекциями на втором и третьем курсах.
Рубен ввел адрес Национального бюро погоды и посмотрел прогноз на следующие пять дней.
— Прекрасно. Дождя нет. Мне и надо-то всего тридцать шесть часов.
Выключив компьютер, он прошел километр до города, заглянул в аптеку, затем в магазин карт, куда попал к открытию, в девять утра. Со свертками под мышкой Рубен направился обратно в университет. Попытка проскользнуть мимо болтливого администратора факультета окончилась позорным провалом. Невнятное «доброе утро» Рубена было воспринято как приглашение посплетничать о Q.
— Правда, доктор Фидел сделал потрясающее открытие? Кто бы мог подумать, что ученики превратили Иисуса в зомби… Я вижу, вы прошлись по магазинам перед работой.
— Да, утром самое время для покупок.
Рубен сбежал в свой кабинет и запер дверь. На тонкую операцию потребуется минут пятнадцать, а посторонние ему не нужны.
Он быстро распаковал самый большой пакет из коробки. Цилиндрический футляр для карт — метр в длину и сорок сантиметров в ширину — с крышкой из нержавеющей стали. Самый большой из запасов магазина, со специальным ремнем, чтобы носить через плечо. Во втором пакете скрывался цилиндр вполовину меньше.
Рубен отказался от пластиковой трубки, побоявшись, что она согнется или расплавится, если вдруг случится пожар.
Протерев маленький цилиндр изнутри сухой тряпкой, Рубен запихнул на дно вату, которую приобрел в аптеке. Затем вытащил папку из-за картотечного шкафа, осторожно развернул манускрипт, снял зажимы, свернул его, крепко сдавливая рукопись между листами книги по искусству, и вложил в футляр поменьше. Заполнил пустоты ватой, сверху втиснул еще, чтобы манускрипт не двигался, и прочно завинтил крышку.
После чего открыл пакет мелкой полистирольной крошки из магазина карт, установил маленький футляр примерно посредине большого и засыпал свободное пространство. Теперь маленький контейнер не терся о края большого и обладал ударопрочностью. Убедившись, что крышка отвинчивается, Рубен забил оставшиеся пустоты ватой и закрыл цилиндр уже намертво.
Наконец, подписал этикетку: «Навигационные карты Берингова моря и Алеутских островов».
«От воды, огня, температурных изменений и ударов защитил. От любопытства тоже. Мы на другом конце света, вряд ли новозеландец додумается украсть карты Берингова моря. Хотя кто его знает, — засомневался Рубен. — Есть люди как сороки — тащат все, что блестит».
Он открыл окно, забрался на стол и положил футляр в широкий сточный желоб нависающей крыши. Она защищала от солнца и ненужных взглядов благодаря выступу чуть более высокого крыла другого здания, которое стояло под прямым углом к кабинету Рубена.
Слезая со стола, он скрестил пальцы. Ему пришло в голову, что при порядочном ливне футляр для карт может перекрыть сток.
— Случай расследуют, все откроется, и я буду выглядеть дураком. Так и вижу заголовки: «Ученый выкинул бесценный свиток в водосточный желоб. Рукопись спас университетский дворник», — представлял Рубен, ставя папку Донны обратно за картотеку.
Отперев дверь, он сходил по черной лестнице к мусорному баку и выкинул пакеты. Едва он вернулся в кабинет и перезагрузил компьютер, как в дверях возник Ричард — его томило желание поговорить о деле, и он вроде бы не замечал, как мрачно взглянул на него Рубен.
— Привет. Я тут пробивал серьезные ассигнования для нашего факультета и всех необходимых тестов. Вчера поговорил с репортерами, заинтересовал их. Свиток сделает университету крутую рекламу. К нам обратится весь христианский мир, да и представители других религий. Ученые из лучших институтов, музеев и библиотек приедут, чтобы увидеть рукопись своими глазами. По-моему, здорово.
— Ричард, почему ты не посоветовался со мной, прежде чем выступать перед журналистами? Я всего лишь просил тебя перевести одно слово из контекста. Я не просил кричать о свитке на весь мир и пропагандировать с его помощью теории о воскресении Христа.
— Согласен, Рубен. Но я четко дал понять, что теория моя, я привлекал внимание к манускрипту. И к прессе обратился потому, что нам нужны дополнительные ресурсы, если браться за дело всерьез. Я думал, ты обрадуешься — ты ведь не любишь репортеров, а у меня и опыта побольше. Так или иначе, журналистам нравится, когда можно на кого-то сослаться. Я помог им, я помог нам. Если у тебя были возражения, сказал бы заранее. Я бы не стал ничего делать тебе наперекор. Кстати, а где рукопись? Ты говорил, что принесешь ее сегодня.
Он оглядел комнату, а Рубен безропотно пожал плечами. Ричарда нельзя переубедить. Он для всего найдет основания.
— Тут?
Не дожидаясь ответа, Ричард мигом вытащил из-за картотеки папку.
— Там книга по искусству. Ничего особенного. Мне ее дала Донна.
— Да?
Ричард не поверил. Он открыл книгу и пролистал оставшиеся страницы. Его лицо вытянулось от разочарования.
— Ну, так где? Надо браться за тесты и перевод. Я уже поговорил с Маргарет Ашер с факультета химии. Они проконсультируют насчет углеродного анализа и посмотрят, из чего состоят чернила.
— Не стоило…
Ричард притворился глухим. Рубен колебался, и он хотел отрезать ему все пути к отступлению.
— Еще я побеседовал с Фредом Мэтисоном с факультета физики. Он специализируется на свете. Говорит, чтобы отличить чернила от пергамента, надо положить рукопись под ининфракрасные лучи. Так мы увидим то, что не заметим невооруженным глазом.
— Все это слишком быстро.
— Рубен, это необходимо, писцы иногда смывали предыдущие записи и заменяли их собственным текстом. Обычное дело в Средние века, между прочим. Но и раньше могло случиться. А еще писцы допускали и исправляли ошибки. Тогда Фред уточнит фразы, дату и исторический контекст.
— Нет, Ричард. Манускрипт отдали не просто так. Мне надо подумать. Ты привлек журналистов и взялся не за свое дело. Я знаю, ты проникся, и тебя занесло. Но разве ты не видишь, что открыл ящик Пандоры и создал кучу проблем? Удивляюсь, как ты вчера не подумал, когда после разговора со мной шел в отдел связей с общественностью. Если не веришь мне, открой почту. Нам уже предложили полмиллиона долларов. Но мне надо подумать.
— Серьезно? — Ричард подошел к компьютеру. — Хорошее начало. Рад, что наш факультет наконец заметили.
— Тебя заметили, Ричард, — возразил Рубен. — А теперь извини. У меня лекция через несколько минут. Кстати, ты натолкнул меня на мысль: спрошу у студентов, способен ли познать Бога философский зомби. Он действует и разговаривает как человек, но лишен сознания. Можно ли наверняка отличить зомби от человека?
Сарказм пропал втуне. Ричард принял его за одобрение своей теории.
— Ладно, когда лучше начать тесты, обсудим позже.
— Ты никогда не сдаешься, да, Ричард? — вздохнул Рубен.
Когда Рубен объявил тему, студент в первом ряду выкрикнул:
— Доктор Дэвис, между нами и зомби есть одно отличие. Они восстают из мертвых.
Все захохотали. Рубен окончательно убедился, что не зря отверг помощь Ричарда.
ГЛАВА 10
РЕАКЦИЯ ВЛАСТЕЙ
Несмотря на популярность шпионских романов и фильмов о Джеймсе Бонде, лишь малую часть информации мирного характера правительство получает от секретных агентов и высокотехнологичных приборов. Пока дружественные правительства обмениваются сведениями, работа главным образом заключается в методичном просеивании общедоступной информации с сайтов, из газет, журналов, технических пособий, документов и отчетов других стран.