Интернет и специальные поисковики значительно облегчают задачу.
Через пять минут после публикации статьи «Кэпитал Газетт» в Интернете младший офицер отдела израильской полицейской разведки получил извещение, что Израиль упоминается в свежих новостях. Судя по цвету «флажка», дело касалось региона под кодовым названием «Океания». В последнее время здесь кипели страсти: в Новой Зеландии поймали двух шпионов «Моссада», одного выслали из Австралии, журналисты строили предположения об израильской шпионской сети. Наверное, опять что-нибудь в том же духе.
Младший офицер ошибался. Речь шла не о «Моссаде». Затаив дыхание, он читал статью «Кэпитал Газетт» о найденном манускрипте и думал, что эту тему раздуют — ведь Израиль захочет вернуть Q в Иерусалим.
Офицер скопировал статью и, добавив ссылку на теологический факультет университета Доминион, отправил подразделению «Океания» израильского Министерства иностранныхдел и Израильскому управлению по делам древностей в Иерусалим.
В подразделение «Океания» входили Папуа Новая Гвинея, Австралия, Новая Зеландия и мелкие острова на юге Тихого океана.
Получив электронное письмо от полицейской разведки, младший референт «Океании» перезвонил в Управление по делам древностей. Он надеялся, что в половине седьмого директор еще на работе. Того уже не было, зато был старший советник по древним текстам. Он видел статью «Кэпитал Газетт». Только что проглядел распечатку электронного письма, и трясся от возмущения. Завтрашний пенсионер не рассчитывал перед лицом бюрократии на удачную карьеру в отделе, а директора, чтобы обуздать его амбиции, не оказалось на месте.
Конечно, мы должны вернуть манускрипт — без разговоров, — отрезал старший советник. — Все наши древности старше трехсот лет, где бы их ни нашли, автоматически отходят Израилю. Вывоз артефактов из страны без лицензии карается лишением свободы. Здесь мы непреклонны — при том, что лишь Израиль и Ливан из всех стран Ближнего Востока разрешают торговлю древностями. Управление никогда не выдало бы лицензию на такой важный документ, как Евангелие Q.
Референт получил ответ на невысказанный вопрос, стоит ли Израилю ввязываться.
Вы имеете в виду, свиток вывезли контрабандой? — на всякий случай переспросил молодой человек, запуская поиск на букву «Д» в своем компьютере.
Да. Хотя забавно, что тот новозеландский ученый не знал о манускрипте в кувшине. По крайней мере, он так утверждает.
Но юридические основания у нас шаткие, — референт МИДа обнаружил закон, который искал. — Я только что проглядел закон о древностях. Он вступил в силу с 1978 года. А согласно статье «Кэпитал Газетт» ученый вывез манускрипт в
1973 году. Значит, вором его назвать не получится, и мы не вправе потребовать Q обратно?
— Еще как получится — и назвать, и потребовать, — рыкнул старший советник. — Тогда в Израиле действовал старый указ о древностях, санкционированный Британией. Там о вывозе артефактов с нашей территории говорилось примерно то же самое.
Даже грозный тон не добавил уверенности молодому собеседнику.
— Ясно. Спасибо за уточнение. Но репортер утверждает, что рукопись нашли в Кумране. Среди других Свитков Мертвого моря, до того, как мы взяли под контроль Западный берег в войне 1967 года. Иордания может заявить о своих правах. У них ведь есть несколько Свитков?
— Да, Иордания могла бы, — с ударением на последних словах признал старший советник. — Значит, нужно застолбить место первыми, и пусть остальные доказывают, что мы не правы. В закон? 1978 года четко сказано: все находки, сделанные до 1978 года, принадлежат Израилю, если не будет установлено обратное. Понятно?
Старший советник раздражался все больше, и референт из подразделения МИДа обратился к дипломатии. Они же на одной стороне.
— Да, конечно, вы правы. Но надо заполучить Q раньше всех. Даже если палестинские власти и вылезут с требованием отдать манускрипт, найденный на Западном берегу — они ведь не добились еще полной автономности. — Затем референт недвусмысленно, хоть и спокойно, предупредил: —Речь идет о международных отношениях, а это наша сфера… Конечно, мы будем консультироваться с управлением. — И тут же сменил тему: —Думаете, подделка?
— Возможно. — Старший советник понемногу успокаивался. Такие вопросы по его части. — Из жадности или озорства люди иногда делают очень хорошие имитации. Любой артефакт, имеющий отношение к Библии, стоит баснословных денег.
— Да? Сколько?
— Сотню тысяч долларов как минимум. Чаще гораздо больше — обычно это семизначная цифра.
— Ого! Прекрасный стимул для мошенников.
— Точно, — согласился старший советник по древним текстам. — Мы до сих пор воюем с некоторыми библейскими археологами, которые верят в погребальную урну с подписью «Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса» даже после того, как мы признали ее фальшивкой.
— По-моему, улик хватало.
— Верно. Еще нам как-то пытались подсунуть гранат из слоновой кости размером с большой палец. Там была надпись на древнееврейском: «Принадлежит Храму Господню, праведный дар священникам». По словам ученых, плод граната, в основании которого есть отверстие, служил наконечником посоха, который использовали при богослужениях во времена первого Храма, построенного царем Соломоном. В восьмидесятых годах гранат даже продали Израильскому музею за полмиллиона долларов.
— Музей выложил полмиллиона баксов за подделку? — изумился референт МИДа.
— Говорят, наши археологи только посмотрели в увеличительное стекло и не позаботились провести нужные тесты. Но я что-то сомневаюсь.
— Интересно, — пробормотал референт, которому уже надоел вспыльчивый эксперт по древностям. Старший советник неверно истолковал его замечание и продолжил:
— Не насторожила нас и просьба перевести деньги на тайный счет в швейцарском банке. Теперь-то мы знаем, что плод граната относится к бронзовому веку, то есть старше первого Храма на несколько тысяч лет. Надпись, естественно, добавили позже…
— А что свиток Q? — перебил референт, которого интересовал только собственный отчет.
— Возможно, подлинник. Когда мы занимались раскопками кумранского монастыря в начале пятидесятых, некоторые палестинские рабочие бродили по пещерам сами по себе и хватали все, что плохо лежит, пока мы не видели.
Есть вероятность разыскать тех, кто припрятал свиток?
Нет, скорее всего. Вряд ли это наши рабочие. Они мелкими отрывками продавали находки нам. Говорят, артефакты вывозили контрабандой бедуины. Может, свиток вообще не из Кумрана, а с Восточного берега — как Свиток Ангела — или из Египта. Большинство ранних христианских документов оттуда. В свое время до меня доходили бесчисленные слухи об артефактах, но если бы я всему верил, то так и бегал бы до сих пор по кругу.
Зато мы наверняка узнаем, кто из сотрудников новозеландского теологического факультета получил манускрипт. Я свяжусь с министерством внутренних дел. У них должны сохраниться записи обо всех, кто пересекал наши границы в 1973 году. Проверить восемь подозреваемых недолго. Перезвоню, когда будут новости.
Через час референт выполнил обещание. Старший советник не уходил домой, томясь ожиданием, и взял трубку после первого же звонка.
Похоже, мы его нашли: Рубен Дэвис. Я бы сразу не догадался, потому что он у них философ. Приезжал в конце января 1973 года на три недели. Виза туристическая. Честно говоря, на фото с университетского сайта он выглядит гораздо моложе.
Может, фотография тоже из древностей. — Старший советник рассмеялся над собственной антикварной шуткой. — А он не промах. Насколько я помню, тогда наша система безопасности работала не хуже, чем сейчас. Может, рукопись спрятали в фальшивое дно или стенку кувшина, который Дэвис преспокойно вывез. В аэропорту недавно поймали американского туриста, который пытался умыкнуть таким образом римские монеты второго века.