— Нет, — твёрдо сказал Сергей.
— Я не ожидал иного ответа, — ухнул лич. — Как я погляжу, у вас есть и Посох Ночи?
Ничего себе зрение у старика, только и подумал Кирилл. В полутьме, да на таком расстоянии, разобрать, что за палка торчит за плечами…
— Да, это посох Аумри, Ваше Величество, — сказал он. — Но это историческая ценность для жителей Тенистой Долины. Несправедливо бы было отдавать его вам.
Вилем аж икнул от такой дерзости. Алоккайр заинтересованно смотрел на Кирилла.
— Историческая ценность? Несправедливо? — проурчал он. — Интересные слова… А справедливо было разрушать мои статуи?
Статуи? Точно — самый первый зал… Две статуи посекло рикошетящими пулями.
— Никто не собирался ломать их, Ваше Величество. Две статуи немного повредили во время боя, случайно, — ответила Женя.
— Случайно? А ведь этим статуям почти тысяча лет! Я знал скульптора лично, — пробурчал скелет. — Кажется, именно это называется, кхм… исторической ценностью?
— Да, Ваше Величество. Но разве вы, с вашим искусством волшебства, не сможете восстановить эти мелкие повреждения просто между делом?
Сергей аж рот разинул. Ну Женечка… интересно, как отреагирует старик?
Кощей зыркнул на Женю, помолчал… Наконец опять заскрипел:
— А вы умеете говорить учтиво… Порадовали старика…
Кирилл и Витя переглянулись. Женю же не покидало непонятное ощущение — ей казалось, что всё тело словно пульсирует, но боли не было. Это походило на адреналин, когда организм чувствует, что ситуация поднимается на свой пик, но в то же время было чем-то совершенно иным.
— …Но и удивили, — продолжал лич. — При вас почти нет волшебных вещей. Как же вы дошли сюда?
— Мы пользовались немагическим оружием, — решился Сергей.
— Да? Вот удивительно… — по поведению было видно, что король-изгнанник принимает какое-то решение. — Тогда покажите мне, как вы дошли сюда. Но… — ухмыльнулся он, — …не на мне. Вы хотели прервать ритуал? Действуйте!
С неожиданным для его сгорбленной фигуры проворством он метнулся по дну ямы, что-то делая с клетками… и решётки на тех пяти, в которых были заточены серые высохшие фигуры, распахнулись.
Бормотание перешло в леденящий душу вой. Лич, сделав неопределённое движение руками, взмыл в воздух и завис над центром ямы.
Серые высохшие мертвецы выпрыгивали из клеток и по лестнице устремлялись наверх, волоча за собой ленты чёрного искрящегося тумана. До них было с десяток метров.
— Ребята, спокойно. Стреляем одиночными, наверняка. Витяй, сначала работай обрезом. Вилем, что это такое?
— Духи. Не подпускайте близко, они вытягивают жизнь, — полуэльф встал в боевую стойку.
Впрочем, до ближнего боя и не дошло. Духи падали, рассыпаясь в прах, буквально от пары выстрелов. Витя вдобавок красиво свалил дуплетом двоих — один заряд дроби метров с двух разворотил духу грудь, другой прошёл мимо и ударил следующего. Бой, если это можно так назвать, длился не больше полуминуты.
Женя, сжимая наган, еле подавляла желание схватиться за голову — ощущение становилось невыносимым. Лицо словно обожгло холодом.
— Ох-хе-кхе-кхе, — послышалось сверху. — Вот это зрелище…
Голос.
Ощущением был голос, но это был не рокочущий голос лича.
Это было нечто мягкое, бестелесное, на границе восприятия.
«Сестра… Ты слышишь меня, сестра?»
Слышу… Да, я это именно слышу!
«Хорошо… Лишь мой серебряный огонь может исцелить эту рану в Плетении…»
Сайлуни! Это же Сайлуни! Так Вилем был прав — она действительно… внутри нас всех?
«Лишь серебряный огонь Мистры может помешать служителям Шар… Поможешь мне направить его?..»
— Да… делай это… Сестра…
Бойцы смотрели на Женю — с ней творилось что-то странное. Девушка вымолвила бессвязные слова, и тело её начало окутываться серебристой пеленой. Сергей вскинул винтовку, целясь в парящего лича, но тот лишь развёл руками — «я тут не при чём».
Девушка широко раскинула руки, выронив наган. Тело её приподнялось на полметра, на метр над землёй… и соединилось потоками серебристых искр с телами четверых остальных бойцов.
Вилем, попятившись, оступился и шлёпнулся на пятую точку, завороженно глядя на происходящее.
Потоки вздымались, свиваясь в причудливые спирали и вдруг, после секундного затишья, Женя будто взорвалась — её глаза, уши, ладони засияли нестерпимо ярким серебром, и сверкающий поток врезался в шар тьмы в яме, окутал его, словно сплёлся с ним, боролся с ним, как вода борется с огнём… и комок тьмы уменьшался! Уменьшался!