Руки её, вот странно, встретились с чем-то твёрдым и шершавым — но это была не рукоять нагана. Рядом вообще не было ничего подобного — а вот тёмный урод, до которого сейчас оставалось метра три, остановился рывком, словно наткнулся на стенку.
Девушка инстинктивно стиснула ладони — и почувствовала под пальцами что-то жгучее, мерзкое, в корне неправильное… и сопротивляющееся, как бешеная кошка, которую пытаются удержать за шкирку, а она полосует всё вокруг судорожными движениями когтистых лап.
Тварь дёргалась, приподнимаясь над полом, и Женя не сразу сообразила, что она вырвалась из тела-сосуда — то сейчас рухнуло у ног попятившегося Кирилла.
Это же я её держу, осенило девушку.
Я схватила эту тварь. Не знаю как, но схватила, и даже, кажется, вытряхнула из тела Моурнгрима.
Она повела руками — и тёмную тварь потащило в сторону, вверх… А ну-ка…
Резкое движение — об стену. Об пол. Тварь в волшебном зрении выглядела бестелесной, как призрак, но от ударов ей было явно не по себе. А может, и не от ударов, а от этой вот хватки.
Вот тебе, сволочь! Это тебе за Моурнгрима! За Шаэрл! За весь этот милый городок! За мою сестру Сайлуни! За Мистру!
Что-то произошло — ни с того ни с сего тварь резко ослабела. Жене даже показалось, что она сможет, поднапрягшись, разорвать её пополам.
— Не нравится? Вот тебе Теневое Плетение! Вот тебе Жентарим!
Женя ни капли не сомневалась, что расправляется с тварью, созданной тем самым Теневым Плетением. Чёрное пятно на серебристом фоне — иначе и быть не может. От урода воняло, он извивался, хоть и гораздо слабее, чем поначалу, но вот сейчас-то девушка чувствовала, что сил у неё столько, что дальше некуда. Всё Плетение сейчас словно шло через неё, усиленное серебряным огнём — может быть, той самой последней его каплей, что была получена внизу, в опоганенной святыне Мистры…
— Ты одолеешь меня, но не выиграешь, смертная, — возник голос у Жени в мозгу. Бесплотный голос, словно вползающий под череп. — Я никто, я лишь тень. Ты выиграешь битву, но не войну. Приходи к Идеру Тантулу, и ты получишь всё, что пожелаешь. Вся тень будет твоей!
Идер Тантул, словно толкнуло Женю. Тот самый принц из города Шейд, что писал письмо Эсвел. Так вот чьи это штучки… Значит, и правда — они могут при помощи теней брать контроль над людьми. Значит, не сказки…
Точно. Увидев балханнота, Дуаглот сказал — «нетерез». Вот оно что! Королевство шейдов раньше именовалось Нетерилом. Так это их твари поджидали на входе в подвалы башни! Их, а не Жентарима! И портреты на доске объявлений — бойцов наверняка описала Ирфиина, и через эту тварь и управляемого ей Моурнгрима их лица стали известны всем!
А вот за это спасибо, тварь. Мы сейчас придём в этот город. Завтра, а может, уже и сегодня. Придём вместе с восставшими людьми. И вот тогда от одного только нашего вида вы будете бежать без оглядки…
— С такими, как ты, урод, война никогда не заканчивается. Потому и будем давить вас, гады! — Женя даже не знала, сказала это вслух или подумала. Резко развела руки в стороны… и извивающаяся тварь стала расползаться, как гнилая тряпка…
— Ребята, второй справа!
Голос Жени прозвучал глухо — как из бочки, даже слова разбирались с трудом, но несомненно, это крикнула именно она. Вот он, второй справа Моурнгрим — ближе всех, меч занесён для удара, чёрные, ничего не выражающие глаза-шарики…
Предупреждение прозвучало вовремя — перед этим и Сергей, и Кирилл стреляли по другим двойникам.
Несколько пуль попали в предплечья лорда — кисти разжались, меч, провернувшись, грохнулся на пол, но лорд, кажется, не чувствовал боли. Взвизгнула Шаэрл — из ран Моурнгрима хлестала кровь, не исключено, что там был один-два перелома. Затвор щёлкнул, встал на задержку — всё. Дозаряжать некогда, Сергей замахнулся прикладом… но фальшивый лорд внезапно будто налетел на невидимую стену, споткнулся и, моментально обмякнув, по инерции рухнул на пол почти у самых ног Кирилла, тоже уже поднявшего для удара опустевшую «светку». Рассыпались, словно морок, и фальшивые образы.
Шибануло странным запахом, ощущением холода, страха и какой-то жуткой пустоты. Сергей, Кирилл и Шаэрл оторопело смотрели, как из упавшего Моурнгрима, словно пыль из выбиваемого ковра, взлетело бесформенное облако сумрака. Оно резко вздёрнулось вверх, метнулось туда-сюда, словно силясь вырваться из каких-то крепких пут. Форма его менялась, становясь похожей на человеческую… а по стене, противоположной от окон, в которые лился неяркий утренний свет, метались сполохи теней, ничуть не повторяя движения твари.