— Может, и так… Ёлки, как бы не проколоться… Ну что — поедим, пока есть возможность? — Сергей достал из-за голенища ложку. — Смотрим, слушаем. Кому пиво, кому молоко?
Пиво досталось ему и Пашке, остальные предпочли молоко. Пиво оказалось очень неплохим, хотя довольно резким по сравнению с привычным «жигулёвским». Молоко — явно козье, причём парное — конечно, в мирное время на любителя, но сейчас все пили с удовольствием.
Мясо было довольно жёстким, но капуста — неплохой. Конечно, после вчерашней сытной похлёбки все были не слишком голодны, но от горячего никто не отказался. Да и за едой проще было не выделяться среди других.
Впрочем, другие посетители этой забегаловки на бойцов особого внимания не обращали — так, посмотрели вскользь. Даже молоко вместо пива внимания не привлекло — народ явно подобрался нелюбопытный.
Неопрятный старик за соседним столом с видом старого алкоголика тянул кружку за кружкой, не пьянея, разве что взгляд был совершенно отсутствующий — но, впрочем, он и до этого был такой же. Девушка в мужской одежде, сидевшая напротив, тоже потягивала из кружки и слушала, хотя что было интересного в пьяном бормотании — решительно непонятно.
Открылась дверь, ввалились двое солдат в черных плащах с символикой Жентарима. Огляделись, не увидев свободных мест, один что-то буркнул другому, и они направились к стойке в дальнем углу. Разносчик, едва взглянув, скрылся за дверью, и когда солдаты подошли к стойке, их там уже ждали две кружки с пивом. Один из них ухмыльнулся, бросил монету и снисходительно похлопал разносчика по плечу. Монета была медной — явно недостаточно за две кружки пива.
Фотография.
Да, фотография. Она попала как-то Сергею в руки, когда был взят «язык» — холёный фашист невысоких чинов. Фотография обнаружилась у него в портмоне вместе с недописанным письмом какой-то Алисе. В письме он рассказывал о грязных русских дикарях, рядом с которыми ему приходится служить, а на фотографии он точно так же снисходительно похлопывал по плечу усталого старика без ноги — видимо, собирался вложить снимок в письмо…
Сергей почувствовал, что кулаки сжимаются сами собой.
— Командир, я не буду озираться, но чувствую, что ты увидел фашиста, — вполголоса сказал Пашка. — Давай спокойно, нам только проблем не хватало.
Кулаки медленно разжались. На душе было пакостно — вдобавок ещё из-за того, что окружающие чувствовали в бойцах точно таких же бандитов…
Солдаты довольно быстро выпили пиво и направились к выходу. Старик с соседнего столика вдруг поднял голову:
— Вот они, смотрите на них! — голосу него был старческий, надтреснутый, но громкий. — Ходят как у себя дома…
Ближний из солдат, даже не замедляя шага, на ходу подсёк ногой стул, и старик рухнул на грязный пол. Девушка напротив него сжала кулаки, но не двинулась с места.
Солдаты перекинулись парой слов, захохотали и вышли на улицу.
— Чтоб вам свету белого не видеть, — донеслось с пола. — Отольются вам наши слёзы…
Орки зашевелились, заинтересованно поглядывая на старика, на другом конце зала кто-то привстал…
Решение созрело моментально.
Сергей бросил ложку, встал, сделал знак Кириллу и, как был, со штыком от СВТ в руке, которым только что резал мясо, подошёл к старику. Сгрёб его за шиворот, в два шага оказался у двери в заднюю комнату, потянул за кольцо и грубо втолкнул старика внутрь. Кирилл последовал за ним, мельком успев заметить, что посетители, увидев столь грубое обращение со смутьяном, моментально потеряли к нему интерес.
В подсобке было душно, кухней пахло гораздо сильнее. Из двери высунулся давешний разносчик, увидел нож и сразу скрылся.
— Что ж ты творишь, отец… — пробормотал Сергей, пытаясь поставить старика вертикально.
— Я тебе не отец, скотина, — прошипел тот, и взгляд его не был столь уж пьяным. — Моего старшего сына забрал Бэйн в Смутное Время, двух младших прибрали твои дружки-жентилары. Ты мне заменишь их, наёмная сволочь?
Он попытался замахнуться, но Кирилл перехватил его руку. Старик дёрнулся и обмяк, словно стержень выдернули. Сполз на пол и пьяно, неумело разрыдался.
— Иди проспись, — наклонившись к нему, почти в ухо сказал Сергей. — Тебя убьют — тебе от этого будет легче?
— Я… хочу… к сыновьям… — почти неслышно простонал тот.
Сергей очередным рывком поставил старика на ноги. Тот на сей раз не сопротивлялся. Из кухни опять выглянул разносчик.
— Эй, тут есть другой выход? — окликнул его Сергей. Разносчик молча показал на дверь в конце коридора и так же молча проводил взглядом Сергея, выталкивающего старика на улицу.