— Линзы.
Тот взял ее в руки и прочитал наклейку: «Линзы +4, дальнозоркость».
— Я забираю с собой несколько личных заметок доктора Фьори для Марка Вальберга, — проговорил Нико. — Для графологической экспертизы. Вроде больше ничего интересного нет.
— Я бы не сказал, — заметил Беккер.
— Ну?
— Именно Эрик Фьори шепнул мне, что у тебя не все в порядке со здоровьем!
— Не может быть! Фьори? Да я едва знаком с этим типом и ничего ему никогда не говорил!
— Тем не менее он был в курсе! Знал, что у тебя болит желудок, что ты делал фиброскопию в больнице Сент-Антуан!
— Но я никому ничего не говорил! Это невозможно!
— Значит, возможно. Многие были в курсе.
— Всего трое: Алексис Перрен договаривался о консультации, знали моя сестра и мать. Все. Точка.
— Но кто-то ему это сказал…
— Кто?
Нико вытащил мобильный телефон и набрал Танин номер. Ответил зять:
— Слушай, тебе что-нибудь говорит имя Эрик Фьори?
— Абсолютно ничего.
— Ну а если доктор Фьори?
— Я же сказал, нет.
— Можешь дать мне Таню?
— Сейчас позову, она у себя в кабинете. Работает как сумасшедшая, опаздывает. Нужно сказать, что эти дни было много беспокойства… Ага, сейчас. Таня? Таня! Странно, не откликается.
— Но она же где-то в квартире!
— Подожди минутку. Таня! Господи, да она исчезла!
— Ее нигде нет, — вмешалась в разговор Аня. — Где она может быть?
— Нико! — голос Алексиса дрожал. — Ее нет в квартире…
— Да что ты несешь, черт возьми! Не могла же она сбежать, в конце концов!
— Ей опротивело сидеть взаперти, — пробормотал Алексис. — Ты же знаешь свою сестру, она делает только то, что ей хочется!
— Все. Я звоню полицейским, которые стоят у вашего дома.
Таня вздрогнула от откровенно раздевающего взгляда и тут же почувствовала дыхание этого человека у себя на шее: он протягивал ей упавшие апельсины. На губах мужчины играла улыбка. Но Тане не понравилось его выражение лица: да, конечно, он был мужествен, но все в нем было ей неприятно. И она заторопилась домой.
Она была тут, совсем близко от него. Настало время закончить его творение. Потом пусть будет что будет, он все равно выиграет. И Нико Сирски никогда его не забудет. Можно даже будет сказать, что он добьется вечной славы. Он не хотел спешить: в его распоряжении было двадцать четыре часа, и он собирался провести их вместе с ней.
Нико дал им такой нагоняй, что они долго не смогут его забыть. Слава богу, тут на углу появилась Таня. Когда она подошла, вид у полицейских был сокрушенный. Она извинилась перед братом, заявила, что его подчиненные совершенно ни при чем, что их в конце концов несколько успокоило.
— Выпороть тебя надо, вот что! — орал Нико. — Нашла время для своих идиотских выходок! Мы еще поговорим об этом!
— Ну ладно… ну послушай, я виновата, правда… Это, конечно, было неразумно с моей стороны, я понимаю. Но ведь вот я, тут? Давай поговорим о чем-нибудь другом…
— Обязательно поговорим. Знаешь ли ты некоего Эрика Фьори, доктора Фьори?
— Эрика? Ну конечно знаю. А почему ты спрашиваешь?
— Что значит — «конечно знаю». Вот твой муж и представления не имеет, о ком идет речь…
— Ну так естественно! Мы встречаемся с ним в физкультурном зале. Сквош и всякая механика для мускулов. Мы как-то даже провели вместе одну партию.
— И как давно ты его знаешь?
— Наверное, месяца три-четыре…
— Ты говорила ему обо мне?
— О тебе? Но почему ты об этом спрашиваешь?
— Потому что, представь себе, он знал, что у меня консультация в больнице Сент-Антуан!
— Ну, может быть, и говорила…
— Так «может быть», или говорила?
— Господи, ну ты же знаешь… слово за слово…
— Слово за слово с незнакомым человеком, которому ты рассказываешь, что у твоего брата не все в порядке со здоровьем?
— Но он же врач! Я могла спрашивать, что он об этом думает.
— И чем же этот врач, по-твоему, занимается?
— Откуда я знаю? Врач, он врач и есть, разве не так? Какая разница, какой он врач! Мы и встречались-то всего несколько раз.
— Но этого хватило, чтобы рассказать о своей личной жизни!
— Послушай, хватит! Не надо преувеличивать!
— А теперь послушай меня. Эрик Фьори — прозектор. И пациенты у него довольно специфические, ты не находишь? Улавливаешь разницу?
Таня побледнела.
— И может быть, именно он и есть тот серийный убийца, которого я ищу, — закончил разговор Нико.