— Меня зовут Илай, — тихо проговорил он.
— А мне до звезды как тебя зовут, я не намерена здесь оставаться!
— Даже если ты подашь в суд, это затянется, потому что будут прислушиваться в первую очередь к моему мнению. И я прошу тебя этого не делать. Ты, как и я оказалась в этой программе. Так почему бы не отдать долг Империи? — В его голосе слышалась усталость, и даже печаль.
— Да, … ты … я, — Энн заикаясь запнулась, осознав вдруг, что доказать ему она ничего не сможет, убедить и упросить тоже, а рассказать ему правду категорически нельзя. Обрушившееся понимание создавшейся ситуации, окончательно выбило её из равновесия. Энн присела на край кровати, опустив руки.
— Ты вообще представляешь себе, солдат, как это будет происходить? — устало произнесла она.
— Ты сейчас спрашиваешь о физиологии или о практике? — таким же изнеможенным тоном уточнил Илай.
— Я говорю о нравственной стороне, об эмоциях и чувствах, идиот.
— Я не понимаю тебя. Эта сторона совершенно здесь ни к чему. Слушай, а давай сейчас ни о чем не будем говорить. Просто поспим, я так давно мечтаю выспаться, просто по-человечески выспаться. — Затем, сделав паузу, стаскивая комбинезон, добавил, — Не нужно бояться, я не обижу тебя.
И дальше не обращая внимания на её расширенные глаза и взлетевшие вразлет брови, улегся на постель, обнял подушку и мгновенно уснул.
— А вот от себя такого сказать не могу, — тихо выдавила она.
Энн, наконец, сглотнула застрявший комок в горле, и взъерошила свой короткий темный ёжик. Обведя взглядом комнату, она ещё раз тяжело вздохнула. По привычке, коснувшись голени, она хотела проверить на месте ли её нож, но, вспомнив, что его отобрали при досмотре, опять вздохнула.
Не раздеваясь, она прилегла на другом конце кровати, и не спуская глаз со спины Илая, все же забылась тяжелым сном.
Глава 2
Полная опасностями и преследованиями её предыдущая бродячая жизнь, сделали её сон чутким и коротким. Каждые пять часов она становилась на вахту, сменяя одного из братьев. Поэтому ровно через пять часов Энн проснулась. Во сне Илай повернулся к ней лицом, продолжая крепко спать. Из интереса и своего острого женского любопытства, Энн тихонько подползла ближе и принялась рассматривать его умиротворенное лицо. Оно казалось таким спокойным и благородным, дыхание было ровным и глубоким. Иногда длинные закрученные на кончиках темно русые ресницы чуть подрагивали, ноздри красивого ровного носа еле заметно раздувались в унисон вздымающейся груди. Энн задержала взгляд на маленьком шраме, пересекающем правую бровь, невольно она улыбнулась. Было в этой авантюре что-то забавное. Перед ней спал доверчивый и беззаботный солдат Империи, который даже не догадывался, что он принудил стать своим брачным партнером девушку-пирата.
Пираты, которые были вне закона и постоянно подвергались арестам и преследованию. А ещё остроты добавляло то, что сами отношения с солдатами Империи — были строго запрещены среди пиратства. Тиар до дрожи ненавидел имперских ищеек, со скрежетом зубов он крепко отзывался о самих офицерах, и в самом своем кошмарном сне он не мог бы представить, что его дочь будет жить с одним из них. Это было для Энн словно запретным плодом. Она не хотела расстроить отца, вовсе нет! Но табу так завораживало и притягивало к себе! Так захотелось узнать врагов поближе, хотелось понять, чем они дышат, и так ли безобразны их души, как и их поступки против её народа.
В своих размышлениях Энн пролежала ещё пару часов, пока Илай, наконец, не проснулся. Он сладко потянулся, и всю его беззаботность как рукой сняло, когда его взгляд упал на девушку.
— Ну, вы и соня, офицер, — протянула Энн, сидя посреди кровати, поджав под себя ноги. Вопреки сложившейся, такой идиотской ситуации, она улыбалась.
— Я вижу, сон тоже пошел тебе на пользу. Честно говоря, даже не думал, что ты умеешь это делать, — заспанным тоном, проговорил Илай. — Пользуясь моментом, может, исполним наше предназначение?
Продолжая улыбаться, Энн отрицательно покачала головой:
— Нет уж, этого я делать не буду. И не советую тебе даже прикасаться ко мне. Это омерзительно и гнусно.
Илай сел, тряхнув головой, несколько раз проведя рукой по волосам. Его голос стал серьёзным, но чуткая Энн уловила всё ту же печаль:
— Что гнусно? Это естественно, люди продлевают свой род таким способом, каким нас одарила природа.
— Нет, не размножаться гнусно, а делать это таким циничным и пустым образом. Я имею в виду, пары должны тянуться друг к другу, чувствовать, любить что ли. Вот тогда это будет правильно. Ведь чем-то же мы должны отличаться от животных.