Наступали летние каникулы и вместе с ними дачный сезон. А это значило, что он снова будет рядом с Тамарой. При этой мысли всё остальное меркло и казалось незначительным и мелким. Семён ещё не задумывался, что такое влюблённость и уж тем более, что такое любовь. Он просто знал – в нём живёт любовь.
* * *
Грелкин должен был явиться для подведения итогов по проведённым мероприятиям сегодня вечером.
– Должен сказать, – начал, как всегда внешне строгий, Погребняк, – что операция «гиперболоид» проведена не плохо. Тонко уловил влияние кинофильма. Тут противная сторона нас не переиграла.
– Стараюсь, – заулыбался Пыжикович, – можно было бы и липовую схемку на внутренней стороне кожуха набросать соразмерно, но сомнения меня взяли…, – Грелкин замялся.
– Да, нет. Всё неплохо. Кстати, что это за кожух?
– Честно сказать, шеф, я и сам не знаю, – потупился Грелкин, – увидел, стоит в гараже железяка, никого рядом нет, ну я и прихватил.
– Понятно, – перебил его Погребняк, – а что результат такой… Так тут не просчитаешь. Его величество случай. С искушением тоже всё нормально. Собака, лес… Пусть теперь голову ломают, как из этой ситуации выкручиваться. Там одобрили, – Погребняк указал пальцем на потолок, – но расслабляться не стоит. Впереди дачный сезон. Не забывай, мы работаем в двух направлениях. Вот материалы по подготовке к следующему мероприятию. Жду твоих соображений
* * *
Бережной и Востриков встретились накануне летних каникул.
– Хорошо, что ты, Советыч, имеено сейчас появился, – вместо приветствия начал Бережной, – лето наш объект будет опять проводить в лесу. Ты давно видел Демона и Пыжика?
– С Демоном, ты знаешь, я всего один раз столкнулся, а Пыжика знаю только по твоим рассказам. Что-то произошло?
– Меня не оставляет тревога. Какое-то ощущение, что мы, вернее я, что-то пропустил. Пыжика я видел почти год назад. Он в начале учебного года бочку с бензином на стройку, где школу вечернюю строят, припёр. Я тогда кое-как успел пацана из под удара вывести. А другие двое обгорели. Примитивный ход, но в логике не откажешь. Потом обесточивание района. Это очень интересно было сделано. Классическая двухходовка: фильм, воплощение киноидеи… То, что никто не пострадал – просто случайность, но я-то прохлопал. У тебя всё нормально?
– Подвижки косвенные. Всё на интуитивном уровне: учителя начинают замечать, а сам объект совсем в другой стороне. Не пойму – почему.
– А мне кажется – я начинаю понимать, что происходит. – Бережной придвинул к себе лист бумаги. – «СС» работает по шкале «спасений», ты работаешь по одной шкале?
– По одной, шкала советов-наставлений
– А они? – Бережной нарисовал на листе большой вопрос. – Мы привыкли: «ДНО» и «ДНО». А отдел называется «ИЛ» – искушений и ликвидаций. У них может быть не одна, а две шкалы уровней или шкала двунаправленная. Не они ли уводят в сторону наш объект? Грелкин не фигура, но Погребняк-то – это асс. Он – мастер выстраивать человеческие душевные хитросплетения. Просто на уровне мастера-модельера. Его консультантом в другие отделы приглашают. Так сказать, преподать мастер-класс. Давай-ка в этом направлении подумаем. И ещё вот что. Вода этим летом в Енисее высокая, может, возьмём на прокат катер?
– Лучше, если катер будет крытый.
* * *
В дачный домик, где прошлым летом жила Тамара, вселилась другая семья. Для Семёна – это была почти трагедия. Весь июнь он надеялся, что она всё-таки приедет и будет жить в другом доме, но в конце месяца были заселены все дачи и надежда рухнула. Но приехал снова Жорик – он же Юрик и появился новый, интересный мальчишка, который сразу влился в компанию уже бывалых дачных пацанов. Звали его Гена, но все знакомые называли его мягко Геня. Интерес к Гене подогревался ещё и тем, что Генина семья пригнала по Енисею свою деревянную вёсельную лодку. В лодке свободно могли разместиться шесть человек. За скалой, рядом с которой когда-то тонул Семён, на дачном берегу был вбит в землю металлический крепкий штырь с кольцом, за которое цепью пристёгивалась лодка.
Грелкин уже несколько дней наблюдал за непонятными действиями дачной мальчишеской компании. Утром они вдвоём или втроём грузились в лодку и уплывали на остров. Недалеко от берега острова возвышался из воды огромный камень, напоминающий своей формой спящего бегемота (в народе этот камень называли «быком»). Лодка загонялась за «бегемота» и пацаны что-то там делали почти целый день. Порой они появлялись на спине «бегемота» и ныряли с него в воду.