– Это под Новый Год?
– Да, бывшей зимой. Он жил с ним три месяца в Ташкенте.
– Да что ты? Сам ездил?
– В одной комнате жили в гостинице. А я думаю, куда Пыжик девался? Потом сообразил, что и Погребняка где-то нет. Думал, что-то глобальное замышляют, а он в Ташкенте… Ситуация была конечно пиковая. Тут не влезешь с наганом, мол, вы арестованы, товарищ, по подозрению … и всё такое… И в лицо он меня знает. Да ты и сам знаешь – прямые контакты запрещены. И учёбу эту прервать не было никакой возможности. В общем ход он обыграл профессионально. Знал, что я по Грелкину буду ориентироваться и услал его в отпуск. А я голову ломаю, что происходит? Кстати, объект из Ташкента кучу книг каких-то привёз. Это ни с твоей подачи?
– Нет, книжку я ему здесь готовлю. На днях выходит. Двухтомник Марселя Берже «Геометрия».
– Ну, мне это до лампочки. Твои игры поперёк моих дел не впутываются, я, надеюсь?
– Так, с Ташкентом вроде всё в порядке?
– Пока нормально, но понять не могу, что это за шаг такой? Попили водки и всё? Он что, молодого мужика хотел перепить? И довести его до алкоголизма? Погребняк, конечно ещё тот ухарь, но ведь возраст-то не спишишь. Он уж много лет в этом обличии работает. Сжился с образом. А объект, как почувствовал – пил только в его компании.
– А Грелкин в Ташкенте точно не появлялся?
– Нет, это точно. Я его в Центре запеленговал. Если бы дёрнулся, мне тотчас бы дали знать.
– Может просто, хотел лично познакомиться?
– Это, пожалуй, единственное объяснение. А то всё через своего стажёра норовил дела прокручивать. Я даже начал подозревать – уж не на пенсию ли собрался наш Демон?
– А сейчас, что Пыжики наши затевают?
– Не знаю, что затевают, но жить стали вместе – квартиру трёхкомнатную снимают. С одной стороны – это даже хорошо: оба на виду. Но в третьей комнате у них фотолаборатория. Для чего? Ведь все такие дела можно в Центре делать. Вот это вопрос. Погребняк ничего случайно не делает. Грелкин вокруг Рога крутится. Пока не очень назойливо, но что-то за этим есть. Я пасу его.
– Скоро выйдет указ о введении в школах нового предмета. Что-то связанное с программированием. Век ЭВМ ведь наступил. Хочу использовать это в своих целях.
– Заманить хочешь нашего подопечного в школу?
– По совместительству. Это хороший шанс включить в моё направление детскую линию.
– А ведь ты мне идею подбросил. Если Погребняк затеял личное знакомство, то почему бы и мне не попробовать. Линия защиты должна предполагать и личное знакомство, и общение.
– Что ты имеешь в виду?
– Да что в школе не найдётся для меня какого дела? Завхоз, трудовик, кто там ещё?
– Военрук.
– Может, и военрук.
* * *
Всё больше и больше занимала Семёна, построенная им поверхность. Ведь всё почти очевидно. Почему же более ста лет математики не обращали на это внимание? И аналитика хорошая, и константа получилась замечательная. Формулы красивые. И основной «узел» из четырёх круговых полуконусов на каркасе правильного треугольника.
Рабочий стол Семёна располагался в комнате проблемных программистов. У окна там стоял стол главного теоретика отдела. Производственные дела у Семёна шли отлично, ЭВМ работали, как часы и Семён выкраивал время, чтобы начисто оформить свои решённые математические задачи в творческую тетрадь. Математическое творчество било фонтаном и задач было много. Третья тетрадь быстро подходила к концу.
– Разреши взглянуть, – главный теоретик остановился у стола Семёна.
– Пожалуйста, кое-что начисто оформляю.
– Тетрадь номер три, – глянул на обложку тетради Борис Валентинович и сел за свой стол. Он не торопясь перелистывал страницы тетради, что-то тихонько говоря самому себе.
– Это же фазовый переход, – поднял он взгляд от тетради.
– Что ты говоришь? – не понял Семён (они с Борисом были на «ты»).
– Переход полуконусов в твоей поверхности – это же фазовый переход. Причём, двухкратный, в цикле, – Борис Валентинович по образованию был физик-теоретик, но потом переквалифицировался в программиста. То, что он делал в отделе было действительно гениально и Семён это уже начинал понимать.
– Почему раньше до этого не допёрли? – пожал плечами Семён, – ведь только две тривиальных развёртывающихся на плоскость поверхности: цилиндр и конус. Лист Мёбиуса сам является подсказкой для существования такой поверхности.