– Ну что, – спрашивал у электронщиков начальник АСУ, – переферия не сбоит?
– ЭВМ после теста Семёна работает, как часы. «IBM» отдыхает.
Скоро тестом Семёна стали пользоваться на всех ВЦ города. Вообще системные программисты – это была элита в мире программирования и Семён входил в десятку этой элиты.
Кроме, как «по железу», Семён знал ещё четыре или пять самых популярных языка программирования высокого уровня. Программистов на ВЦ никто не ограничивал в выборе языка. Каждый программировал на том языке, который ему больше всего нравился, но если возникали вопросы, все обращались к Семёну и ему волей-неволей пришлось вникать в подробности программирования на любом языке.
С этого года министерство, к которому относился завод, стало требовать квартальные отчёты на магнитных носителях, то есть на магнитной ленте. В министерство ездили, как правило, два технолога и возили с собой магнитную ленту, на которой был размещён квартальный отчёт. В первой же поездке что-то у них не заладилось и по заводу издали приказ, чтобы в такие командировки должен был вместе с технологами ездить и представитель вычислительного центра. Теперь каждый квартал Семён ездил в Москву, как ответственный за сохранность магнитного носителя. В первой же поездке он познакомился с местным системным программистом и привёз из Москвы на магнитной ленте давно не переиздаваемый роман братьев Стругацких «Гадкие лебеди».
– С лентой поосторожней, – говорил москвич, – иногда КГБ устраивает проверки в поисках запрещённой литературы.
– Напишу программку по перекодировке, – заверил его Семён, – хрен кто прочитает.
Полночи операторы распечатывали ленту, которую Семён привёз из Москвы. А вечером Семён вручил ещё не разорванный рулон другу Игорю. Это было настоящим событием и друзья решили отметить этот случай. Игорь был не женат и его комната всегда была готова к приёму друзей.
На следующий день Семён написал простенькую программу по перекодировке текста на ленте. В каждом, прочитанном на ленте байте, инвертировался третий бит. Лента становилась нечитаемой, а перед распечаткой этот же третий бит каждого байта инвертировался ещё раз. После этого текст снова становился понятным. Перекодированную ленту Семён положил в сейф, где хранились все дистрибутивные ленты, которые получали вместе с ЭВМ и их копии. Все остальные ленты хранились на специальных стеллажах в машинном зале.
Однажды, идя по коридору своего ВЦ, Семён столкнулся с начальником АСУ, рядом с которым шёл мужик, с удивительно знакомым лицом, но кто это такой Семён никак не мог сообразить. Позже, зайдя к начальнику, он узнал, что это был подполковник местного КГБ, который взял на проверку три магнитных ленты из сейфа.
– Говорит, что это профилактическая мера, – сказал начальник АСУ, – надеюсь не испортит. Я отдал только копии. У тебя же есть оригиналы?
– Да, оригиналы есть, – сказал Семён, – а что сигнал был?
– Да нет, вроде все ВЦ сейчас проверяются. Удивительно, что подполковники этим занимаются, могли бы и рядового сотрудника прислать за лентами. У них там свой ВЦ.
– Похож на мужика, с которым я в Ташкенте в гостинице жил, – удивился Семён, – ну, просто одно лицо.
– Через неделю сказал вернёт.
Практически из каждой такой поездки в Москву привозил Семён такие перекодированные ленты. В основном это были произведения Булгакова и Стругацких. Но КГБ на ВЦ, где работал Семён, больше не появлялся.
* * *
Удивительно быстро закончилась четвёртая творческая тетрадь. Семён написал за этот период двадцать две работы. Среди рабрт по геометрии появились исследования по нелинейной алгебре. Как это произошло, Семён не задумывался. Просто попалась интересная задача, а Семён никогда не отказывал себе в занятиях, к которым возникал спонтанный интерес.
Эпиграфом к пятой тетради Семён выбрал слова А. Н. Колмагорова: «Математика – это то, посредством чего люди управляют природой и собой».
Летом Артур Иванович сказал Семёну, что готовится новая конференция.
– Не хочешь принять участие? – спросил Артур Иванович, – есть что новенького на твоём творческом фронте?
– Я занимался последнее время координатно-двойственными конфигурациями. Вообще геометрическими конфигурациями когда-то занимался ещё Гильберт, но о таких конфигурациях речи не было. Я порылся в библиотеке – такое ощущение, что эти конфигурации вообще ещё никто не исследовал, а там возникают интересные теоремки.
– Заходи на днях на кафедру, обсудим.
Для обсуждения темы выступления на конференции Семён предложил два направления.