– Кончик языка откусил. Представляешь, как бедолагу колотило. Говорят он на четвереньки упал и во время падения кусанул себя за язык.
– Это когда было?
– Вроде в семьдесят шестом году.
– Я тогда чуть до белки не допился.
– Ты не рассказывал.
– Да ничего интересного не было. Баба Лида заподозрила неладное и уговорила меня показаться наркологу-психиатру. Причём, пригласила её домой – я наотрез отказывался идти в клинику. Пришла бабушка, очень милая. Поговорили мы с ней о погоде, о поэзии… Я всё ждал: сейчас спросит – сколько пьёшь, как часто…, а ничего этого не было. Просто сказала, мол, если веришь в себя и сила воли есть, то не пей ни капли алкоголя пол года.
– И всё? – удивился Сергей.
– Всё. Не пил пол года.
– Может повторим? Как раз до Нового Года полгода остаётся. Вот возьмём и завяжем.
– Легко. Меня и без этого математика в ежёвых рукавицах держит. Представляешь, что-то в башке перклинивает. Хоть маленькую рюмку если выпью, то математикой не могу заниматься. Башка перестаёт тут же работать, а стихи писать могу. Но от математики отказаться не в моих силах. Что, до Нового Года ни капли?
– По рукам.
* * *
Друзья сдержали своё слово. До Нового Года был сухой закон. Наверно, Михал Сергеич этому был бы рад, хотя самого иногда показывали по телеку с бокалом шампанского на международных приёмах.
– Первую рюмку выпью, когда пробьют куранты, – объявил Семён супруге, накрывая праздничный стол.
– Что и Старый Год провожать не будешь? – подначивала Тамара.
– Нет. Только сок, – твёрдо сказал Семён. Он открыл новую большую бутылку с гранатовым соком. Взял с телевизора декоративный металлический кувшин, сделанный в восточном стиле, и перелил в него сок.
Гости сели за стол ровно за час до Нового Года, чтобы проводить Старый Год и вспомнить, что было в этом году интересного. Через полчаса Семёну стало плохо. Сначала разболелась голова, потом появилась тошнота, потом началась рвота и поднялась температура. Все сошлись на мысли, что это отравление. За эти полчаса Семён ничего не съел, только выпил пару стаканов гранатового сока. Кстати, сок он пил один, всем было не соков. Когда-то очень давно, он видел, как один из его гостей на его же дне рождения отравился алкоголем. Его врач приводил в чувство тем, что заставлял в больших количествах пить тёплую кипячоную воду и тут же толкать в рот два пальца. Выпив таким образом литра два воды и проблевавшись, отравленный быстро пришёл в себя и снова уселся за празднияный стол.
Сейчас Семён решил поступить точно также. Он пил кипячёную воду и ходил в туалет. К первому праздничному тосту он был уже за столом и попросил, чтобы ему налили водки. К гранатовому соку всем было запрещено притрагиваться.
Семёну очень нравились фильмы Марка Захарова, а в этом году вышел новый фильм «Убить дракона». Второй раз они ходили смотреть этот фильм вместе с Жориком.
– Заключительная сцена сильная. Обратил внимание? – говорил Жорик, когда они вышли из кинотеатра. – Всё начинается с детей. Кто завоюет внимание нового поколения, тот и победит в конечном итоге.
Семён с этим был полностью согласен. Тем более, что именно эта идея, о завоевании нового поколения напрямую касалась именно его самого, ведь в его «Пифагоре» как раз и было то будущее поколение, которое надо было не просто завоевать, но и наставить на путь истинный. И ещё одна мысль при этом не давала покоя. Бертран Рассел драконом считал религию. Именно религия в головах людей, как дракон не даёт человечеству правильно смотреть на мир.
Пятая творческая тетрадь Семёна содержала двадцать две работы. Здесь впервые была сформулирована теорема о циклических шестиугольниках и дано её доказательство, используя математический аппарат алгебраических подстановок. Была полностью завершена работа о представлении геометрических преобразований в виде векторных функций и были разработаны правила алгебры для таких функций. Также были завершены исследования по упаковке клеточных полей. Заниматься исследованием замкнутого регистра для нужд ЭВМ Семён не стал – это было ему неинтересно. Его интересовала теоретическая сторона вопроса о возможности такой упаковки в принципе. Также в пятой тетради начались исследования по теории групп. Ещё не была открыта главная теорема циклического изоморфизма, но матричное представление уже было построено. По сути дела теории ещё не было, но она начинала вырисовываться в приложениях. Семён чувствовал это. Формулы, позволяющие извлекать корни квадратные и кубические из матриц второго порядка, требовали ещё своего осмысления и для применения к комплексным числам, и для приложения к кватернионам. Кватернионами Семён начал заниматься давно. Интерес к кватернионам подогревался интересом к уравнениям Максвелла. Считается, что векторный вид этих уравнений понятней и проще для технических приложений, но Семёну всё время казалось, что нельзя отказываться от кватернионов. За внешней сложностью уравнений Максвелла в кватернионовом виде могла скрываться какая-то глубокая суть, не лежащая на поверхности.