Железная дверь, примостившаяся рядом с гофрированными воротами, распахнулась в тот самый момент, когда Егор поднял руку, чтобы нажать кнопку домофона.
– Егор Степанович! – выпалил заспанный, но рьяный охранник и заглянул Егору за спину. – Я смотрю, машина ваша подъехала, а вас нет…
– Все в порядке, – сказал Егор. – У меня брелок опять не работает.
И, проследив за взглядом охранника, тоже оглянулся в темноту. Двое из лужи улепетывали, спотыкаясь и чуть не падая. Охранник вытаращил глаза.
– Все в порядке, – с нажимом повторил Егор, не в силах ничего объяснять.
Раньше надо было проявлять служебное рвение, сердито подумал он про охранника. Теперь чего же… А Димку он отлупит, как только до него доберется.
– Можно я уже заеду? – спросил Егор вежливо. – Третий час…
– Да я сам заеду, Егор Степанович, – заторопился охранник и еще раз оглянулся в темноту, где стихали шаги молокососов. – Поднимайтесь к себе. И рука у вас…
– Царапина, – усмехнулся Егор и вытер кровь о кирпичную стену. – Спокойной ночи. Ключи в зажигании.
«Ну, родственники, погодите… Вы меня еще не знаете. Привыкли относиться ко мне, как к доильному аппарату, из которого можно бесконечно надаивать деньги, не хватало еще из-за вас в уличные потасовки ввязываться…»
Егор ввалился в квартиру и, сердито сопя, стал стаскивать с ног ботинки. В глубине квартиры горел свет – дед, должно быть, ждал его, как обычно, до глубокой ночи.
Расшвыряв ботинки, Егор прошлепал в ванную и открыл воду. Ранения оказались поверхностными и незначительными – просто содрана кожа. От воды ладони сразу защипало, и Егор стал шарить на полках в поисках йода.
Где в их квартире может быть этот растреклятый йод?!
Он с силой захлопнул пижонскую зеркальную дверцу и очутился нос к носу с дедом, который маялся у входа в ванную и не решался войти.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга.
– Что так поздно? – наконец бодро спросил дед. – Я тебя раньше ждал.
– Я гулял, – заявил Егор тоном восьмиклассника, опоздавшего к семейному просмотру программы «Время». – А что? Я пропустил что-то интересное?
– Что у тебя с рукой? – спросил дед. Когда ему не нужно было прикидываться беспомощным стариком, он становился зорким, как горный орел, вылетевший на охоту.
– Шальная пуля, – объяснил Егор терпеливо.
Он вышел из ванной, обошел деда и отправился в кухню.
– Дед! – закричал он оттуда. – Ты не знаешь, у нас есть еда?
– Какая шальная пуля? – спросил дед, появляясь на пороге. – Что произошло, Егор?
– Произошло столкновение с реальностью, – сказал Егор и распахнул холодильник. – Два-ноль в мою пользу. Будешь омлет?
– Все живы? – осведомился дед. – Обошлось без жертв?
– Без жертв не обошлось, но все живы. – Егор налил в миску молока и стал ожесточенно взбалтывать. – Поставь на плиту сковородку.
– Егор, ты можешь говорить по-человечески? – Дед зашел наконец в кухню и водрузил на полированный пластик плиты плоскую сковородку. – В конце концов, я твой единственный дед и ты должен разговаривать со мной уважительно.
– Уважительно не могу, – ответил Егор, продолжая болтать вилкой в миске. – Есть очень хочется.
– И пиджак порван, – заметил дед осторожно. – Ты что? И вправду… дрался?
– Я не дрался. – Егор вылил яйца на раскаленную сковородку. – Я бил морду. Точнее, не морду, а две. Дед, все это совсем неинтересно. Я никого не покалечил, если ты об этом…
Дед присел к столу и положил на светлое дерево узловатые красные руки. По тому, что он не сел на свое любимое место – в кресло с высокой спинкой, стоящее вплотную к окну, – Егор понял, что он действительно сильно волнуется. Это уж совсем ни к чему…
– Дед, я же тебе говорю, что все в порядке! Что это ты разнервничался? Мало ли придурков по ночам шляется…
Он приподнял ножом край омлета, проверяя его готовность. Есть хотелось так, что Егор готов был съесть его сырым.
– Это из-за Димы, да? – спросил дед тоном провинциального трагика, дающего бенефис. – Все случилось из-за Димы?
От столь неожиданного всплеска проницательности Егор оторопел.
– С чего ты взял?
Адвокат в нем часто брал верх над обычным человеком, и поймать его на слове было непросто.
– Что это тебе в голову пришло?
– Он здесь, – сказал дед несчастным шепотом. – Он здесь часов с шести, и мы знали, что ты будешь сердиться.
– Кто здесь?! – переспросил Егор, начиная раздражаться. – Димка?
– Он спит, – торопливо предупредил дед. – Мы тебя ждали, ждали, и он уснул. Не буди его, пожалуйста.
– Я его сейчас отлуплю, – мрачно пообещал Егор, глядя в омлет. – Что ему нужно? Зачем он приехал?
– Ты бы поел сначала, – посоветовал дед. – Смотри, у тебя сейчас все подгорит.
– Дед, не увиливай! – прикрикнул Егор.
– Я не буду разговаривать с тобой о Диме, пока ты не придешь в себя! – отрезал дед. Упрямство у них было фамильной чертой. – Садись и поешь, а потом поговорим.
– Не буду я с тобой разговаривать, – пробормотал Егор. – Я сейчас пойду, подниму этого ублюдка с постели и надаю ему по физиономии. Ясно тебе?
– Егор! Дед! Чего орете? – раздался с порога хриплый голос. – Спать не даете.
Егор и дед разом повернули головы.
Держась за косяк, в дверном проеме стоял лохматый верзила в джинсах и мятой майке навыпуск. У него была отекшая физиономия с кучками юношеских прыщей и неопрятной щетиной и громадные, как у орангутанга, ручищи.
– Хочешь в морду дать? – спросил верзила у Егора. – Ну давай, чего ты ждешь-то? А приехал я не к тебе. Я к деду приехал, я даже не знал, что ты уже вернулся. Я сейчас уеду. Мне твоя квартира на фиг не нужна.
– И мои деньги тебе тоже на фиг не нужны, я так понимаю? – спросил Егор холодно.
От одного взгляда на собственного брата он начинал исходить тихим бешенством. Чтобы не сорваться и впрямь не съездить по заспанной оплывшей физиономии, он быстро занялся делом – достал тарелки себе и деду, положил вилки, разыскал в холодильнике воду.
– Меня, значит, за стол не приглашают, – наблюдая за ним черными, как ночь, глазами, констатировал верзила.