Это в книгах герой легко в головорезов плюется или тех, кто с оружием. Ему жизнь не дорога, – он ведь не настоящий и только на бумаге смелый. Просто эго автора рисуется перед читателем, дабы он захотел его на себя примерить. Чем больше рубаха, тем легче одеть. Но в реальной жизни разгуливать в такой неудобно – дров не нарубишь, воды с колодца не натаскаешь, только в подоле заплутаешь и раз другой о землю приложишься. Ежели и в самом деле подобный безумец находится, то здравствует недолго, лежит уже где-нибудь прикопанный, догнивает.
– Мои книги, – раздался чуть слышный лепет, – не забудьте… – Учебники стоили уйму денег, и их потеря казалась чем-то похуже смерти.
Мужик растянул на пол лица ухмылку-обещание:
– Тебе скоро будет не до чтения… – и «заботливо» сопроводил на заднее сиденье, втолкнув прямиком в лапы второго похитителя.
Она успела рассмотреть вздутые вены и синие наколки на руках, массивную бычью шею с золотой цепью, переходящую в квадратный подбородок, как на глаза опустилась повязка, а запястья стянули наручники. Машина слегка качнулась – это позади открылся багажник. Послышалось два глухих удара и щелчок – книги все-таки взяли. Через мгновение сбоку хлопнула дверца – первый хмырь вернулся в салон и уселся рядом. Одобрительно хмыкнул, довольный результатом проделанной работы. Автомобиль плавно двинулся с места.
– Ну вот, а начесали, мол троих вырубила. Да она от страха полумертвая.
– Нам же лучше, – буркнул с другой стороны мордоворот с цепью, – меньше мороки. Заберем бабло, на троих порешим и порядок.
– Так вроде четверо их, – прошелестел в голове В.Д.
– Угу, – согласилась девушка, но эта мысль не развернулась дальше; вектор внимания вновь сместился на книги.
Похитители по бокам синхронно откупорили бутылки и, судя по звукам, хлебали жидкость прямо из горлышек.
Катя постепенно обмякла, выровняла дыхание и удобно расположила на коленях руки в наручниках. Ну хоть не сзади сковали. Она решила, что находится в безопасности – во всяком случае, пока ее не передадут Максиму. Но хмырь с пистолетом неожиданно заговорил вновь:
– А девка-то своих денег стоит… – в лицо пахнуло синтетическим пойлом и гнилыми зубами.
Катя замерла от ужаса. Похоже, ее в упор рассматривали.
– Тебе такая не даст, – ехидно ввернул замечание напарник, – слюнки-то подотри! – При этом заерзал и в салоне засмердело вонючими носками и потом.
– А мне разрешение не нужно спрашивать! – злобно прохрипел в ответ первый.
Девушка вжалась спиной в сиденье и даже инстинктивно зажмурилась под повязкой. До нее вдруг дошло: в салоне тро… нет, даже четверо отморозков и им сейчас ничего не стоит сделать крюк через рощу. А у нее руки закованы и туфли на шпильке, быстро не побегаешь. Такой вариант развития событий староста вряд ли мог предусмотреть. Нужно было еще там, на улице, отбиваться, а не следовать его сомнительному плану.
– Велено не трогать, – попытался остудить пыл соучастников водитель, – доставить целой.
– А мы и не тронем, – заржал гнилозуб, – орошая каплями слюны пространство, – только пощупаем чуток. С девки-то не убудет…– и на бедро легла его тяжелая влажная ладонь.
Катю передернуло от отвращения, она максимально свела дрожащие коленки и жалобно проскулила:
– Неее нааадо…
Тип слева вновь мерзко заржал:
– Смотри, как трясется. Уже возбудилась.
И ладонь двинулась выше…
Но вдруг давление руки исчезло. Он дернулся. Отстранился. Замолчал. В салоне машины повисла тишина.
Катя так и осталась сидеть, сжавшись в комок. Боясь шевелиться и вообще дышать. Затаилась. Лишь сердце громко бухало в груди. Похоже, похитители временно оставили ее в покое. Что-то случилось или нашлось занятие поважнее?
– Ты удивишься, – прошептал В.Д, – но они спокойно любуются проплывающими мимо пейзажами.
Девушка не ответила. На какое-то время она утратила способность думать связно. Однако, когда автомобиль замедлил ход, свернул направо и окончательно остановился, уже успела скинуть неудобную обувь. Расслабиться. Видимо, начинали действовать таблетки. Это сильное успокоительное только по рецепту можно купить. Ну или в маминых заначках тщательно покопаться.
Девушку вытащили на улицу и довольно грубо куда-то поволокли.