Звон в ушах, провал, скольжение и… зависание. Влад поймал ее руку.
– Нет!!! – застонала от разочарования. Она совсем забыла о парне. И теперь, находясь по другую сторону крыши, была вынуждена висеть на кирпичной кладке, пойманная в ловушку его пальцев.
– Отпусти, – прошипела и с отчаянной решимостью начала раскачиваться, отталкиваясь от стены, пытаясь ослабить захват. Ей нужно было вырваться, нужно было заставить его отпустить… Он не понимал, насколько это важно! Он боялся за нее! Размахнувшись свободной рукой, она с силой царапнула его по тылу ладони. Бледные борозды на коже уже через мгновение потемнели, на них проступила кровь. Щедро разбавленные дождем красные капли срывались вниз, падали на лицо, оставляя пятна на рукаве ее кофты… И с удовлетворением Катя отметила, что кисть руки, мокрая от дождя и крови, медленно и неотвратимо соскальзывает вниз…
И когда падение уже стало неизбежностью, парень, опасно перегнувшись через парапет крыши, перехватил ниже второй рукой. Секунду казалось, что они сорвутся вместе… но он, упершись ногами в угол ограждения, резко рванул на себя. Они завалились назад, на крышу, в большую ледяную лужу.
Девушка лежала на спине и не шевелилась. Ее будто разом лишили всех сил. Одежда давно промокла до нитки, но холод не чувствовался. Не было ни желаний, ни мыслей. Лишь тотальная опустошенность. Она просто смотрела вверх.
Ветел стих, небо посветлело, гроза уходила в сторону, роняя на землю последние мелкие капли.
Я лишь хотел тебя напугать, – хрипло прошептал Влад, – спровоцировать, помочь проявиться другой. Я давно про Котовского знаю… что это был его план… он уничтожил записи с камер в доме Макса, только одну упустил… – его лицо было мертвенно бледным, грудь тяжело вздымалась, а плечи подрагивали. – Больше никогда, слышишь, никогда так не делай! – оперся на локоть и посмотрел на девушку. С его волос капала вода, скатывалась по коже, попадая на ее щеки, подбородок, шею… – Зачем ты пыталась убить себя?
Катя могла бы сказать, что не думала о подобном. Что лишь хотела прыгнуть. Но сейчас все стало безразлично, и она молчала. А потом они долго сидели рядом, и он просто гладил ее по голове.
Глава 25. Разбор полетов
Катя резко пришла в себя. Села и огляделась. Ее кровать, комната… все как обычно. А за окном ночь… В памяти всплыли смутные образы вчерашних событий. И как после парень отвез домой, она переоделась в сухое и сразу отключилась. А сейчас… нервно вскочила. Она что-то должна сделать. Должна. Должна! Или это болезнь так подбирается. Переохлаждение… Менингит… Безумие… Нет… Нет! Лихорадочно заметалась по комнате, вытряхивая содержимое полок и ящичков. Вещи, учебники, тетради… запорхали, загремели, кувырком покатились по полу… Еще коробки под кроватью, коробки с книгами! Прочь, прочь… Нет, не то. Замерла. Еще не хватало родительницу разбудить… Забралась обратно в постель. Закрыла лицо руками и принялась раскачиваться… вперед-назад… что-то должно быть… вперед-назад… в тот день… вперед-назад… Анатомия!!! В тот день была анатомия!
Тетрадь… нет, не эта… и не эта… да где же, где?! Вот же, вот она зеленая обложка! Схватила конспекты по анатомии первого курса. Руки дрожали, ее трясло… быстро перелистывала страницы: здесь, где-то здесь, где-то… Оно! Одна страница вырвана, а несколько строк на следующей немного расплылись от воды… в них шла речь об иннервации сердца. Провела пальцем по ободранному краю листа. Но зачем, зачем она уничтожила лист?! Туман, в голове туман… она кого-то встретила там, в трамвае… голос, кажется, был мужским… точно… Точно! Мужским. Кто! Кто?! Кто ее остановил?! Кто помешал пройти инициацию?!
– В.Д?!
– Да не знаю я! – произнес он сонно. – Я проспал тот день… не имею понятия. Бросай уже этот кипишь… посреди ночи…
– Я была мокрая, – взволнованно затараторила девушка. – Почему? У меня же был зонтик?! Но не насквозь, иначе промокла бы сумка и тетрадь пошла волнами… я всегда аккуратна с конспектами… что могло заставить вырвать страницу?!
– Сказал же, не знаю! – раздраженно бросил В.Д. – Может, под кустик сходила, а подтереться ничего не нашлось…
– Я не хожу под кустики! – возмутилась девушка. – И потом… – прорычала: – я бы вырвала чистый.
– Давай завтра, спать хочу… все равно утром ничего не вспомнишь… – он сладко зевнул и завалился назад в перину, взметнув вверх облако перьев.
А утром в гости пришла тоска. Она неотступно следовала по пятам и подъедала все светлое и хорошее, эмоции, мысли… оставляя в душе безысходность и пустоту. Вчерашние события казались бредом воспаленного разума. Да, переохлаждение и пережитый накануне стресс не прошли бесследно.