На серебристо-сером фоне монитора появилась надпись:
«Благодарю за службу. Жду сегодня с книгой на Лестнице».
Еще один щелчок — и экран погас.
— Так я и знал, — тихо сказал Себастьян.
— А я думал, тот, кто нас нанял, обычный человек, — приуныл Даниель.
— Зато теперь совершенно очевидно, что это один из нас, — ответил Себастьян. — Интересно получается.
— Надь, ты что-нибудь понимаешь? — шепотом спросила я.
— С трудом! — откровенно призналась она.
— Итак, сегодня мы едем к Лестнице. — Себастьян задумчиво посмотрел на нас: — Девушек наших с собой возьмем?
— Ага. — Даниель поднял с ковра сигарету. — А то они из нас потом всю душу вынут.
Мы с Надей обменялись торжествующими взглядами.
«Победа» заехала за мной, когда уже стемнело. Когда дверь открылась, перед честной компанией предстало совершенно измочаленное существо. Ангелы в один голос поинтересовались, что со мной случилось, а Надя прозорливо высказала догадку, что последние несколько часов я занималась уборкой, и оказалась совершенно права. Беспорядок, наведенный в моей квартире людьми Трефова, сам собой не рассосался, и мне пришлось засучить рукава.
Окрыленная сочувственными взглядами и подгоняющими возгласами, я быстро собралась, и через десять минут мы уже ехали по вечерней Москве в сторону пригорода. Вслед за нами по темно-синему весеннему небу, продираясь сквозь ветви деревьев, летела огромная желтая луна.
Ехали мы молча. Слушая ровный гул мотора, смотрели на пролетающие по обе стороны от дороги автозаправочные станции, магазины и кварталы на окраине Москвы, незаметно сменившиеся кварталами пригородных поселков и областных городков.
Въехав в один из таких городков, мы остановились у входа в крохотный одноэтажный домик с полустершейся надписью «Обмен и продажа газовых баллонов». На двери висел ржавый амбарный замок размером с хороший мужской кулак. Дальше мы пошли пешком.
За тесным скоплением ветхих хрущоб расстилался огромный пустырь со следами заброшенной стройки. Повсюду были вырыты ямы, валялись обломки плит, торчали куски арматуры. Туда мы и направились. Честно говоря, у меня тряслись поджилки, несмотря на то что я была не одна. Ночь, тишина и ожидание встречи с кем-то таинственным — было от чего оробеть. Сразу за пустырем начинался шумевший от ветра темный лес, что тоже бодрости мне не прибавляло.
Продвижение по пустырю было затруднено постоянной опасностью куда-нибудь провалиться или обо что-нибудь споткнуться, и, как я ни старалась смотреть под ноги, все же зацепилась ногой за торчащий из земли металлический прут и, основательно приложившись коленкой о край плиты, отчетливо чертыхнулась.
— Тс-с! — зашипела Надя, прикладывая указательный палец к губам. — Смотри!
Над пустырем в матовом лунном свете, подрагивая, поднималось нежно-серебристое марево. В сторону этой странной дымки мы и направились.
По мере нашего приближения туман сгущался, и когда мы подошли к его границе, то увидели широкую длинную лестницу, уходившую вверх, как будто прямо клуне, и пропадавшую в бесконечности.
Мы застыли в ожидании у подножия лестницы. Я разглядывала переливающиеся, словно перламутр, высокие ступени и тихонько боролась с соблазном поставить ногу на нижнюю. Борьбу с соблазном облегчала мысль, что с моей ногой после такого смелого шага может что-нибудь случиться.
Ждать пришлось недолго. Наверху показалась одинокая темная фигура. Она стремительно приближалась.
— Узнаешь? — тихо спросил Даниель, обращаясь к Себастьяну.
— Конечно, — ответил тот. — И не могу сказать, что сильно удивлен.
— Что это за лестница? — шепотом поинтересовалась я, обрадовавшись, что всеобщее молчание наконец нарушено.
— Ты знаешь, что такое лестница Иакова?
— Ну… в общих чертах, — промямлила я.
— Позорище! — прошипел Себастьян. — Окончить филологический факультет университета и так плохо знать Библию!
Фигура на лестнице между тем уже приблизилась, и мы увидели высокого мужчину в длинном черном пальто. Лицо мужчины было молодо, но волосы белы как снег, и мне почудилось, что от них отражается лунный свет. Огромные сияющие глаза были так светлы, что казались состоящими из одних зрачков.
— Здравствуйте. Рад вас видеть, — сказал незнакомец и остановился, не дойдя до нас нескольких ступенек.
— Привет! — несколько фамильярно поприветствовал его Даниель.
— Кто это? — одними губами прошептала я. Однако незнакомец каким-то образом услышал меня и галантно произнес:
— Упущение с моей стороны — забыл представиться тем, кто со мной незнаком… Среди людей я известен как архангел Михаил.