В десять ноль-ноль утра 2 декабря лейтенант Соломон Ливайн из летного отряда Береговой охраны США вел свой вертолет "Сикорский НН-52" над южной оконечностью острова Атту. Худой, угловатый, кареглазый и большеносый лейтенант постоянно наклонялся то вперед, то вправо, ругая на все корки приборную панель, заслонявшую ему обозрение, ручку управления, рукоятку шага винта и педали рулей, не дававшие покоя его рукам и ногам. Доставалось комбинезону, в котором томилось его тело, а также шуму и вибрации. Шлемофон не заглушал ни рева двигателя "Дженерал электрик Т-58", ни стрекотания трехлопастного несущего винта.
- Нет, мы совсем офигели! Какого хрена мы тут делаем? Какого дьявола гоняем эту дребезжащую дуру над морем? Зачем ищем раздолбаев-рыбаков? Надрались, небось, до чертиков, и дрыхнут себе в пещере с тюленями...
Последняя реплика заставила усмехнуться второго пилота, дюжего молодого негра энсина Тайрона Джонса:
- Первый раз в жизни ты прав, белый хозяин. Тюлени и то лучше, чем здешние бабы.
- Еще бы! Тюлени хоть купаются. - Ливайн щелкнул тумблером переговорного устройства. - Эй, как ты там, Девис? - обратился он к третьему члену экипажа.
Механик Тим Девис, прижатый к откидному сиденью задвижной дверью вертолета, которая была закреплена в открытом положении, как всегда делалось во время поисково-спасательных полетов, откашлявшись, сказал:
- Все в порядке, лейтенант, если, конечно, не считать сущего пустяка!
- Что там у тебя? - буркнул Ливайн.
- Левое яйцо.
- Ну, что с ним?
- Отмерзло и отвалилось, лейтенант.
- Отлично. Стало быть, ты теперь легче на одну унцию, - Ливайн снова щелкнул тумблером переговорного устройства, обратившись к Джонсу: - Ну, а что подсказывает тебе волшебная шкатулочка? Где эти сволочи-алеуты?
Джонс глянул на мерцающий красноватый экран компьютера, подключенного к Лорану.
- Истинный два-семь-восемь. Дальность тридцать миль...
- Ползем, стало быть, правильно?
- Правильно, босс.
- Только мы не знаем, есть ли у этих жоп радарный отражатель, верно?
- Верно, хозяин, - сказал Джонс, глянув на прикрепленный к колену планшет. - Сегодня ты что ни скажешь - все в самую точку. Мы увидим их жестянку невооруженным глазом.
- Черта лысого, - буркнул Ливайн. - А впрочем, кто знает... Как говорится, бабушка надвое сказала. Вдруг и повезет. Ладно, продолжай наблюдение, - Ливайн посмотрел на остров, который проплывал под ними в каких-то нескольких сотнях футов. - Ну и ну. Прямо как могильный камень, заметил он, впрочем, не выказывая особых эмоций.
- Так оно и есть, белый хозяин, - кивнул Тайрон Джонс. - Еще с той войны тут валяются сотни японских скелетов.
- Знаю. Говорят, тут шныряет старик японец... капитан вроде, так он все ищет эти кости.
- Зачем? Он что - охренел? Почему бы им не оставить в покое мертвецов? Воевали, воевали за эту чертову дыру...
Ливайн пожал плечами и сказал:
- Они сжигают кости, а пепел помещают в белые шкатулочки, которые везут домой, в Японию. А потом помещают их в храме. Считается, что так покойники попадают на небеса. В японский рай, так сказать...
Чернокожий посмотрел вниз, на остров, и буркнул:
- А по-моему, Сол, это все хренотень. Такая же долбаная глупость, как и твой обрезанный член.
Лейтенант улыбнулся краешком губ. Ему нравилось летать с этим чернокожим грубияном. Одинокие, полные обид и страхов, эти двое игнорировали третьего члена экипажа и пользовались отгороженностью кабины вертолета от внешнего мира для того, чтобы всласть поиздеваться друг над другом. Подобные выходки доставляли им странное удовольствие. Причем они проделывали это именно в своей холодной, грохочущей машине, во время длинных унылых полетов, когда усталость и напряжение брали свое. На земле они вели себя совсем иначе.
- Эй, белый хрен! Наш радар что-то заприметил, - сказал второй пилот и быстро добавил: - Нет, эта мамочка великовата для рыбацкой посудины.
- Успокойся, Братец Кролик. А то сблюешь всей съеденной с утра требухой. Твое дело давать мне пеленг, а не рассуждать, у кого какие размеры.
- Два-восемь-ноль. Восемьдесят миль.
- Восемьдесят миль. Долбать твою мать! Только эти алеуты-разгребаи могут заплывать так далеко. Это же половина расстояния до Командоров. Практически русские воды. - Покосившись на топливный расходомер, он тронул пальцем кнопку газа. - Ну держись за свою шерсть, Братец Кролик. Сейчас рванем.
С полчаса в кабине царило молчание, перебиваемое только переговорами насчет пеленга. Ливайн и его второй пилот никак не могли понять, в чем дело. Объект двигался слишком быстро для рыбацкого судна и даже для торгового корабля. Отсутствие видимости также действовало на нервы. Облака и туман окутывали "Сикорского" серой пеленой, и лишь изредка внизу проглядывало такое же серое море.
Наконец Ливайн выругался и сказал:
- Это, наверное, русский крейсер.
- В этом районе?
- А что такого? По крайней мере, у наших тут ничего такого похожего не водится. У тебя есть какое-то другое объяснение? - спросил Ливайн второго пилота, на что тот, подумав, коротко ответил:
- Нет.
- В общем, сейчас все проверим. Все равно залетели к черту на рога. Может, они увидели алеутов и подобрали их, кто знает... - Ливайн пожал плечами и продолжил: - Когда их увидим, попробуй обе аварийные частоты.
- Сам знак", - буркнул Джонс, напряженно вглядываясь перед собой.
- Ну, приметил что-нибудь?
- Ни хрена. Это все равно как отыскать крайнюю плоть раввина. - И вдруг чернокожий крикнул: - Батюшки! Это же целый остров!
- Где? Где?
- На двух часах, дальность две мили.
- Понял. Это авианосец, - с удивлением в голосе произнес первый пилот. - Вот уж не думал не гадал... Неужели у нас тут есть авианосцы? У русских их точно нет. Значит, это все-таки наш. Ничего не понимаю... - Он постучал себя по виску и затем уверенно взялся за ручки управления. - Сейчас я сделаю облет на тысяче метров, а ты попытайся выйти с ним на связь. Попробуй частоту FM-шестнадцать и "рубка-рубка". Вдруг, они видели алеутов, - он нажал на педаль и отклонил ручку управления вправо.