- Что вы, капитан, - вздохнул Тодд, понурившись. - Они же с нас не спускают глаз. - Но затем он снова поднял голову и с воодушевлением воскликнул: - Радар! Ну, конечно, радар, капитан. Ведь эта железяка дает хорошее отражение!
- Верно, - отозвался Росс, довольный такой переменой настроения у своего младшего товарища по несчастью. - АВАКС [система дальнего радиолокационного обнаружения и оповещения] обязательно вычислит их, да и НОРАД [система аэрокосмической обороны США] тоже вряд ли пропустит такой улов. Русские тоже в этих краях не дремлют.
- Точно, капитан.
- "Медведи" и "Барсуки" русских постоянно летают над Беринговым морем. Они действуют с баз у Владивостока, и спутники контролируют этот район.
- Верно, капитан. А ведь есть еще подводные лодки, траулеры, китобойцы... Кто-то непременно заметит японскую посудину.
- Вне всякого сомнения.
- Но с другой стороны, - продолжал молодой моряк, теряя недавнее воодушевление, - кому взбредет в голову искать старый корабль времен второй мировой войны? А эти ребята - эти старые психи - намерены сражаться. До последней капли крови, верно? Они ведь уверены, что война еще не окончена.
Росс посмотрел на Эдмундсона, который старался изо всех сил не поддаться унынию и надеяться на лучшее. Он знал, что Тодд жил в Лос-Анджелесе с матерью, разведшейся с его отцом. Этот девятнадцатилетний стройный юноша со светлыми волосами и карими глазами уже несколько лет зимой нанимался на торговые корабли, чтобы оплатить свою учебу в УКЛА [Калифорнийский университет в Лос-Анджелесе, одно из крупнейших высших учебных заведений США]. Теперь Порох получил возможность убедиться, что молодой человек очень даже неглуп.
- Ты прав, Тодд, - сказал Росс после небольшой паузы. - Ты рассуждаешь верно. Но если мы будем держаться заодно, если мы сохраним присутствие духа, мы сможем помешать им, может быть, даже нам удастся остановить их раз и навсегда.
- Верно, капитан, - сказал Эдмундсон, поднимая голову. - Нельзя сдаваться так рано.
- Молодец, - с улыбкой отозвался Росс.
- Если надо вступить с врагом в сражение, полезно иметь о нем какое-то представление. Ну а я почти ничего не знаю об этих... об этих людях, Тодд махнул рукой. - О поколении времен второй мировой войны...
- Зато я их отлично знаю, Тодд, - грустно улыбнулся Росс. - Тебе известно, что я был в японском плену?
- Слышал.
Росс начал свое мрачное повествование о том, как в 1942 году легкий транспортный самолет, в котором он находился, был сбит японцами в районе Соломоновых островов. Оказавшись в печально знаменитом лагере военнопленных Тоза на острове Минданао, он испытал голод и жестокое обращение охраны. Примерно половина всех заключенных, не выдержав нечеловеческих условий содержания, умирала, но в феврале 1943 года Россу и двум его товарищам удалось бежать. Они украли шлюпку и взяли курс на Австралию. Переплывая с острова на остров, они медленно, но верно двигались на юг. Наконец после трех месяцев пути на берег возле Дарвина, шатаясь, вышел Росс. Единственный уцелевший из троих, он являл собой ходячий скелет. После лечения он был снова призван на флот и отправлен на авианосец "Эссекс". После войны он работал при штабе генерала Макартура, занимался Японией, пытаясь найти рациональное объяснение внезапной атаке японцев на Перл-Харбор седьмого декабря 1941 года, отчаянному сопротивлению солдат в самых безнадежных ситуациях и какой-то радостной готовности умереть.
- Мы сражались с этими негодяями четыре года и так и не сумели понять их, - закончил свой грустный рассказ капитан Росс. - Возможно, нам никогда это не удастся.
Тодд задумчиво постучал себя по виску и сказал:
- Старик адмирал утверждает, что они самураи. Но это же возврат в средневековье...
- Вот именно, Тодд. Фудзита говорил об этом с гордостью. Конечно, японцы развили у себя промышленность, усвоили очень многие современные принципы поведения, но по сути дела они так и не избавились от феодальных оков - в отличие от европейцев. Поколение Фудзиты жило по книге "Хага-куре", своду правил поведения самурая. Эти люди выполнят свой приказ во что бы то ни стало - или погибнут. - А затем, увлекшись этой темой и воодушевленный вниманием, с которым слушал его Тодд, Росс стал излагать ему основы уходящего корнями в глубокую древность учения самураев. Сверкая глазами, оживленно жестикулируя, Росс рассказывал, как самураи чтили буддийское учение о карме - смысл которого заключался в том, что поступки человека в этой жизни определяют его судьбу в последующем существовании. Снова и снова возрождаясь к новой жизни, человек пытался добиться совершенства, высшего состояния, являвшего собой цель всех человеческих устремлений. Нирвана представляла собой освобождение от наносного, преходящего, внешнего. Там не было прошлого и будущего, лишь бесконечное сейчас. Росс также рассказал своему юному слушателю о синтоизме, бывшем долгое время государственной религией Японии, согласно которой император Хирохито являлся прямым потомком высшего божества Аматэрасу. Смерть за императора на поле боя гарантировала воину место в усыпальнице Ясукуни, месте обитания душ героев. - Ну, а само по себе слово "самурай", заключил Росс, - означает "доблестно служить". Служить своему сюзерену.
- Но бусидо...
- А ты, значит, кое-что читал, - улыбнулся Росс. - Бусидо - это кодекс самурая. В переводе это означает "путь воина". Бусидо во многом напоминает рыцарский кодекс эпохи средневековья, только гораздо суровее.
- Суровее?
- Да, в нем излагаются традиционные представления о чести и верности, но бесчестье ведет к харакири. К самоубийству путем вспарывания живота. Ритуальное самоубийство. И японцы совершают его...
Тодд молча смотрел на своего капитана, затем словно сам себе сказал:
- Мы должны найти способ им помешать. Нельзя дать им выполнить приказ... Хватит им убивать.
- Согласен, Тодд, - отозвался капитан Росс, а затем, показав на карту, добавил: - Не знаю, в чем заключается их боевое задание, но я могу предположить, куда они направляются.
- Как вам это удалось?
- Я понимаю по-японски. Только не надо, чтобы они догадались об этом, Тодд кивнул, а Росс продолжил: - Помнишь, адмирал что-то крикнул одному из своих людей?