Для Лоры мужество и ум Эрвина заслоняли его небольшой недостаток. Теперь ей показалось, что поведение друга несколько изменилось.
При их следующем свидании Эрвин был холодноват. Он уже знал об исчезновении Клауса, которого могли швырнуть в один из подвалов гестапо. Ночами Эрвин терзался: «Клауса, наверно, пытают. Могу ли я поручиться за него головой? Он знает, где я теперь живу, где работает Хеммерлинг. Знает ли он, что Лора и я… что мы еще вместе? Мы так бросаемся в глаза, когда мы рядом… А сам я смог бы устоять перед их допросами?»
Они твердо условились с Клаусом, что если их первая встреча сорвется и по какой-либо причине не состоится и следующая, тогда тот из них, кто останется в живых и на свободе, должен будет на всякий случай пятого числа каждого месяца в пять часов дня являться на почтамт в маленьком городишке Гельхаузене. Он высчитал и подумал: тогда ведь я должен ехать уже в следующий вторник. Наумбург и Фульда — обе встречи сорвались. Завтра первое число. Однако безрассудно ставить все на карту… Клаус тоже не предполагал, что это случится так скоро.
Эрвин написал Лоре, что ему придется съездить в несколько городов по объявлениям о работе. Было бы хорошо найти постоянное место. Он известит ее, как только найдет что-либо подходящее. То же самое он сообщил Хеммерлингу.
Лора согласилась со всем этим, и все же что-то в тоне письма показалось ей странным. Хеммерлинг и Лора больше ничего не знали друг о друге. Однако удивление Лоры и не совсем отпавшие сомнения Хеммерлинга имели между собой много общего.
Вскоре Хеммерлинг получил через Феликса указание под благовидным предлогом, не нарушая формальностей, оставить работу в универмаге и уйти в подполье.
Эрвину то казалось, что со дня его последнего разговора с Клаусом прошла целая вечность, то будто Клаус еще вчера ожидал его в Наумбурге. И Эрвину снова, почти так же, как тогда в сквере, хотелось умом и сердцем преодолеть внезапно охвативший его страх, пойти в собор, встретиться с Клаусом…
Он, как и писал Лоре, ездил в несколько городов по объявлениям о работе. Деньги кончились. Он был озабочен. Мучило постоянное одиночество.
События в Испании обеспокоили его, однако он не мог до конца осознать происходившее. У него было такое ощущение, словно он оступился с привычного твердого берега и его затягивают волны бездонного моря, а берег с каждым часом — все дальше и расплывчатей.
Однажды он попросил Лору приехать к нему в Марбург. Он нашел там работу на картонажной фабрике, которая была похожа на предприятие, где когда-то работал его дядя. Свое первое решение — расстаться с Лорой, ничего не говоря ей, — он все-таки не смог осуществить. Его любовь еще не угасла совсем, как он ни убеждал себя в этом. Он тосковал по сильной, спокойной, уверенной в себе девушке, и ему нужен был кто-то, кому бы он мог излить душу, измученную невыносимым одиночеством в этом запутанном, ставшем для него непонятным мире.
После многих боев, успехов и неудач в гражданской войне республиканцы Испании потерпели поражение. То, что Чемберлен, вернувшись в хорошем настроении из Мюнхена и выйдя из самолета с зонтиком в руке, назвал «миром», было несчастьем Чехословакии. Что могло все это означать? Что будет завтра? Гитлер захватил Австрию, его встретили там с ликованием. Ликование кипело вокруг Эрвина, а на нем тяжким камнем лежало задание Хеммерлинга, задание, которое он давно уже не выполнял — листовка: «Гитлер — это война».