Однако сейчас бронекостюм ничем не мог помочь оператору: каскад микрогеров Таля, обеспечивающий полноценное движение механических частей, не давал устойчивого питания, и двести с лишним килограммов брони и технологий лежали перед Карлосом унылым грузом.
— И что мне делать теперь?
Починить самостоятельно не удастся: нужен опытный механик, работающий в паре с грамотным программером. Нужен город. До ближайшего — дня три-четыре, если пешком. Тащить на себе ЗСК невозможно, отсюда вопрос: удастся ли уговорить механика съездить к чёрту на рога и достать «Апостола» из расселины? А если удастся, то сколько это будет стоить? А самое главное — где взять деньги?
Разумеется, в городе он попытается связаться с дотовцами, но с этим тоже не всё понятно. Отряд Уродов явно ждал Спецназ, засада была устроена профессионально, в весьма удачном месте, и окажись дотовцы одни, без поддержки апостолов, они бы все там и легли. Отсюда ещё один вопрос: за кого заовражцы? Если они снюхались с Цирком, то в Остополе его ждёт смерть.
— В любом случае мне больше некуда идти.
И в этом — правда.
Единственный вариант: идти в Остополь, осторожно выяснить настроения местных, при возможности связаться со Спецназом, но главное — как-нибудь починить ЗСК.
Карлос вздохнул, потратил пятнадцать минут, заваливая «Апостол» камнями, и направился по дну расселины на юг.
— Скорее!
— Сам знаю!
— Дорохов проспал!
— Вижу!
— Скорее!!
Проспал!!
Не рассчитал скорость разогнавшихся джунглей или не заметил, что Садовники пустили сине-зелёные насаждения с флангов — теперь не важно. Теперь значение имеет только то, что ферма уже в кольце — просто неопытный Ёшка не разглядел этого сразу — и надеяться Дорохов мог только на Агронома.
— С богом, парни! Покажем тварям, чья это земля!
Люки плотно задраены, поверх обычной одежды — плотные и душные комбинезоны из тонкого пластика, перчатки и маски на случай, если ядовитый сок проникнет внутрь; давление в ёмкостях боевое, и «Папы» плавно подходят к проклятым джунглям. Агроном оценил, что Сады ещё не встали, не укоренились как следует, превратившись в настоящую стену, возвышающуюся на мощном, практически неубиваемом корневом фундаменте, кольцо слабое, а значит, нет пока необходимости расходовать дорогущие термобарические ракеты, и работу возьмут на себя жидкостные огнемёты, не столь эффективные, зато дешёвые.
Первая фаза — прорыв. Танки идут рядом, секторы обстрела пересекаются на сорок два процента, но так надо — сейчас необходимо разомкнуть сине-зелёное кольцо, выжечь в нём просеку, через которую будет проведена эвакуация, потому что в первую очередь заовражцы спасают своих. Разогнавшиеся Сады двигаются быстро, их сила — в мощных корнях, способных выращивать лианы за секунды, а небольшие деревца — за минуты, и потому необходимо не только снести уже поднявшиеся заросли, но и запечь поверхность в стекло, не позволяя корням опомниться слишком быстро. И потому «Папы Карло» идут рядом, перехлёстывая секторы обстрела, собираясь создать на грубой груди Зандра настолько горячее пятно, насколько это вообще возможно с помощью огнеопасной химии.
— Борода? — вопросительно рычит в рацию Андрюха.
— Готов, — отзывается командир второго танка.
— Огонь.
Не образно, а в самом что ни на есть прямом смысле слова. Точнее — приказа.
— Огонь!
И ёмкости, установленные по бортам «Карло», начинают выплёвывать жуткую смесь. Раскалённые потоки летят на сто — сто пятьдесят метров, врезаются в сине-зелёные заросли, прилипают к ним и жгут, жадно поглощая всё, что способно гореть. Перепрыгивая с ветки на ветку, с кустов на траву и обратно… И джунгли, которые только что стояли несокрушимой стеной, начинают подаваться. И кричать…
— Это они? — изумляется Ёшка, разобрав сквозь лязг танковых внутренностей странный стонущий вой.
Ему не отвечают, все слишком заняты боем, и паренёк понимает сам — они. Сине-зелёные заросли рыдают от невыносимой боли. А может — от ненависти. И выстреливают в приближающиеся танки полосатыми лианами с хищными наконечниками и чёрными плодами, распадающимися в вонючую слизь, способную проедать металл. Но броня держит.