Находясь в забытьи, он думал, действительно ли Бай Учан сделал именно то, что ему предназначалось сделать?
Затем сознание Цзин Ци снова затуманилось, и он уже не мог открыть глаза. Только через бог знает сколько времени ощущение собственного тела вернулось к нему. Впрочем, по его подсчетам, он не чувствовал собственное тело уже около шестидесяти лет, поэтому, едва очнувшись, ощутил непреодолимую тяжесть в конечностях. Голова болела так, словно ее кололи иголками.
Время от времени кто-то ходил взад и вперед неподалеку, звуки то приближались, то отдалялись. Некто открыл ему рот и заставил выпить отвар лекарственных трав. Судя по всему, этот некто был редкостным растяпой, потому что поили Цзин Ци так же, как кормят лошадь. Тем не менее, его вкусовые ощущения ожили, горечь в одночасье охватила его до самой макушки головы. Струйка жидкости попала ему в горло, и он отчаянно закашлялся, вызвав еще большее смятение.
Эта суматоха вернула ему часть сил, и он с трудом приоткрыл глаза.
Чтобы разглядеть затуманенным взглядом ясную картину, Цзин Ци пришлось некоторое время усиленно моргать. Он опирался на маленького мальчика, пока тот поил его лекарствами. Заметив, что Цзин Ци раскрыл глаза, мальчик опустил из рук пиалу с лекарством и похлопал его по спине, воскликнув:
— Скорее, пошлите за придворным лекарем, молодой господин [3] очнулся!
Когда Цзин Ци, совсем недавно оправившийся от кашля, почувствовал такие грубые похлопывания, им завладела обида. Неужели этот сукин сын был послан врагом, чтобы пытать его?
Неожиданно мальчик громко всхлипнул и опустил голову, сказав:
— Молодой господин, теперь, когда старый князь почил, на что же нам надеяться, если еще и с вами случится какое-нибудь непоправимое несчастье?
Стоило Цзин Ци как следует рассмотреть лицо юноши, как он тотчас ошеломленно замер.
Это был Пин Ань [4]...
Пин Ань, которого купили в возрасте шести лет и который следовал за Цзин Ци до самой смерти. Сейчас белки его глаз покраснели, и выглядел он не старше четырнадцати — все еще просто ребенок. Пин Ань пытался сдержать слезы, но перед его взором все плыло. Одежда висела на нем мешком из-за слишком большого размера.
— Пин... — Цзин Ци открыл рот, но болезненно пересохшее горло не позволило ему закончить предложение. Когда-то он полагал, что сотни прожитых лет заставили его забыть все, но стоило ему увидеть перед собой этого ребенка, как поблекшие было воспоминания хлынули обратно.
Наконец он вспомнил свое собственное имя — Цзин Бэйюань [5].
Цзин Бэйюань, печально известный князь Наньнина, слухи и пересуды о котором передавались из поколения в поколение. Князь Наньнина, живущий только ради одного человека. Цзин Бэйюань, чьи душу и сердце уничтожили руки этого человека, когда ему было всего лишь тридцать два.
Он вдруг понял, что имел в виду Собиратель душ, когда сказал «отдать все свои силы в обмен на одну жизнь, где у тебя снова будут черные волосы». Цзин Ци не знал, смеяться ему или плакать в голос от такого назойливого растрачивания сил впустую.
Увидев потрясенное состояние Цзин Ци, Пин Ань подумал, что болезнь повлияла на его разум, перепугался пуще прежнего и встряхнул его.
— Молодой господин, господин, прошу вас, не пугайте меня так, что с вами случилось? Как же так вышло, что придворный лекарь еще не пришел, позовите...
Цзин Ци изо всех сил старался подняться, однако его нынешнее тело, казалось, весило в сто раз больше, чем его блуждающая душа. Он молча сжал трясущиеся руки Пин Аня, прикрыл глаза и легонько покачал головой. Пин Ань, казалось, понял, потому торопливо поднялся на ноги, чтобы налить в чашу воды, и с особой осторожностью помог ему все выпить.
Только тогда Цзин Ци смог осипшим голосом выговорить несколько слов:
— Который сейчас час?
Он пришел в ужас от звучания собственного голоса. Хрипота, тем не менее, не скрывала того факта, что слова произнес всего лишь ребенок, не достигший еще даже подросткового возраста. Он опустил голову, взглянув на свои маленькие худые руки, которые из-за болезни выглядели желто-зелеными и лишенными всяких жизненных сил.
— Час шэнь [6], господин. Вы потеряли сознание в траурном зале, два дня подряд у вас держался очень сильный жар, и никто не мог вас разбудить, — Пин Ань сжал губы и опустил голову, украдкой вытерев скопившиеся в уголках глаз слезы. — Покойная принцесса покинула нас слишком рано, а старый князь... Старый князь был достаточно жесток, чтобы последовать за ней. Вы теперь единственная наша опора, и если с вами что-нибудь случится, то ваш слуга последует за вами.